Я рассмеялась. Его искренняя радость словно сломала лед, который я сама наморозила между нами. Сразу стало легко быть собой — Елькой, к которой все привыкли. Какая разница, как я буду смотреть и что делать? Это же Жерен! Тот самый Жерен, который спас меня от разъяренной толпы год назад, который помог, поддержал и стал мне настоящим другом.
— Хорошая же харчевня! На первом этаже буду взвар варить, на втором вязать, — пошутила я. И рассказала ему о неудачном походе в Дом Гильдий, о своих мыслях, которые привели меня к идее выкупить эту харчевню. Жерен внимательно выслушал, а потом спросил:
— А чего ты к Гирему не пошла? Думаешь, он не смог бы тебе устроить патент в любой гильдии на выбор?
— Смог бы, — качнула я головой. — Я думала об этом. Но, знаешь, Жерен, у меня далеко идущие планы, и лучше я обращусь к нему за помощью позже, — я улыбнулась, — когда захочу получить то, что мне совершенно точно не под силу. А в гильдию я вошла. Пусть и рестораторов. Теперь, думаю, меня и к вязальщицам возьмут. Даже если не сразу. Сначала надо вывести в плюс эту халабуду, — махнула я рукой, обводя темный зал. — Мне восемь с половиной грил за три месяца отдать надо… Это не считая расходов на ремонт и прочее…
Жерен присвистнул, Селеса ахнула:
— Да, где ж ты такие деньжищи возьмешь?! Елька! — схватила она меня за руки и заглянула в глаза. — Вот зачем ты полезла во все это?! Тебе, что жилось плохо? Так вышла бы замуж за Гирема! Как сыр в масле бы каталась!
Руки у Селесы были горячие. А я и не заметила, как сильно замерла. Обеспокоенно прислушалась к крикам ребятишек на улице… И Лушка, наверное, замерз… И Нюнь с Анни… У нас-то у всех тулупчики старенькие, потрепанные, и тепло держат плохо. Домой надо. Поужинать, горячего взвара попить, а может и чего покрепче… Повод-то есть.
— Не переживай, Селеса. У меня все получится, — я улыбнулась. — Давайте пойдем домой, а то здесь холодно. А там и покупку мою обмоем, и о будущем поболтаем. Расскажу, что придумала с харчевней сделать.
Это предложение им понравилось, и мы отправились домой. Позвали и молодежь с теткой Лодой, но они отказались и, попрощавшись с нами на ярмарочной площади, пошли к себе. А мы заскочили по пути в харчевню, купили пиво, квас, сладких и мясных пирогов, жареного мяса и сладкой каши для детей. Я сегодня весь день пробегала по делам и ничего не успела сготовить.
Первым делом я усадила за стол детей. С мороза аппетит у всех был отменный, и они шустро работали ложками, запивая пироги и кашу теплым взваром.
Нюнь и Жерен остались во дворе. Я еще летом купила воз березовых чурок. Те, что поменьше Нюнь давно пустил на дрова. Но несколько самых больших пней так и лежали целыми. Простым топором их было не взять, а давать в руки Нюню тяжеленный колун Алиха я побоялась. Вот Жерен и взялся наколоть дров сам.
Пока ужинали дети, Селеса успела обойти и осмотреть весь дом, все таки она волновалась, как я тут устроилась, что изменила. И хотя мне было немного неприятно от такой бесцеремонности, я ее понимала. Это не мой дом. Я здесь только временно. Поэтому прикусила губу, чтобы чего-нибудь не ляпнуть, и продолжила собирать угощения. Достала из подпола квашенной капусты и соленых грибов, почистила несколько луковиц…
Дети торопливо проглотили кашу и всей гурьбой умчались в горницу. Дошка обещала рассказать им новую сказку, которую она прочитала только вчера.
Теперь можно было накрыть стол для взрослых. Но сначала помыть посуду. Я так и не обзавелась достаточным количеством тарелок и кружек.
— Елька, — Селеса вышла из горницы притихшая и задумчивая, — как тут у тебя стало-то… Если бы сама не увидела. Никогда бы не поверила, что мою избу можно в такое превратить. У тебя, будто бы у купчихи какой… А я ж вижу, что ты и полотно на шторы пустила самое дешевое, и коврики простые…
Я улыбнулась. За две с небольшим седьмицы, которые прошли со свадьбы Селесы, я много сделать не успела. Заменила разноцветные занавески на окнах и веселый ситчик, которым были загорожены кровати, на плотные портьеры длиной до пола. Ткань для штор, как и половики я красила самым доступным красителем — луковой шелухой. Просто кипятила подольше, чтобы цвет получился насыщенный, густой.
Убрала со стен разномастные ярмарочные картинки, с безвкусно намалеванными пейзажами и портретами. Оставила только одну картину, которую Жерен подарил Селесе с Алихом на свадьбу. Пусть она принадлежала кисти неизвестного художника, но написано была очень неплохо
Но и этого было достаточно, чтобы комнатка преобразилась, перестав походить на крестьянскую избу.