— Вы, конечно, мерзавец, — прошептала я ему тихо, чтобы никто кроме нас ничего не услышал, — но иногда вы были на моей стороне. И я вам за это искренне благодарна.
Барон Пирр неопределенно хмыкнул и ничего не сказал. Просто обнял меня тоже. И это, пожалуй, была самая большая неожиданность для меня.
— Удачи, — шепнул он, — надеюсь, Древние Боги будут на вашей стороне...
Я кивнула. Я тоже на это очень сильно рассчитывала. Если не Они, то никто мне не поможет в следующие две недели с Адреем. Я останусь совсем одна...
Еще раз оглядела застывших полукругом друзей. Глубоко вздохнула и придерживаясь за скобу на распахнутой двери кареты, сделала шаг на первую ступеньку лестницы. Через мгновение я уже сидела в душном полумраке посольской кареты и ждала, когда кто-нибудь закроет дверь, отрезая меня от прошлого.
— Ваша светлость, — следом за мной сунулась Тайка с корзинкой, в которой лежало дорожное платье. Совсем про него забыла. Я схватила корзинку и потянула ее на себя.
— Тайка, спасибо тебе за все, — наконец-то нашлись нужные слова, и я искренне улыбнулась горничной. — Мне очень жаль, что приходится расставаться так быстро. Будь счастлива. И ты, и твоя дочка.
— С чего это вы со мной прощаться взялись? — нахмурилась Тайка. — Как же я вас совсем одну-то отпущу? Да еще и с мужем, о котором говорят всякое... Мы с Южином вместе с вами едем, — решительно заявила она и, запрыгнув в карету, уселась рядом. — Его сиятельство постарался, устроил нас в ваш обоз прислуживать.
— Но как? — воскликнула я удивленно, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке. — Вы же посольские!
— Уволились, — дернула плечиком Тайка, делая вид, что до сих пор серьезна, но я видела, как радостно сверкали ее глаза. — Платят мало, требуют много... вот прямо перед вашим отъездом пошли и высказали графу Шерресу все, что мы думаем об отношении к прислуге в посольстве Абрегорианской империи. А он нас с работы выгнал.
— Тайка, — рассмеялась я и обняла горничную снова, — я так рада. А как же дочка твоя?
— А Линжу барон Пирр к себе взял. Его дочке компаньонка нужна. Жить будет в хозяйской половине, учиться станет... этикет и науки всякие. А как повзрослеет, так его благородие мужа ей найдет хорошего. Из военных. Не благородного, конечно, но перспективного. Все хорошо у нее будет. Я-то на такое будущее для нее и рассчитывать не могла...
Она наконец-то сбросила маску и улыбнулась. Ярко, открыто и светло. Точно так же, как я сама улыбалась ей.
Теперь мне ничего не было страшно. Теперь я была не одна.
Да, Адрей, конечно, постарается сделать мою жизнь невыносимой... особенно если вспомнить для чего я отправилась вместе с ним... Но я больше не боялась. Теперь я справлюсь. У меня есть Тайка. И Южин. А боль... если так случится, я перетерплю. Я справлюсь... Не в первый раз. И, чувствую, не в последний.
До замка Третьего советника мы долетели в два счета. Быстро перегрузили мои сундуки на обозную телегу, в багажном отделении дормезы (*дормеза — большая дорожная карета со спальными местами) для меня не осталось места. Пока шла погрузка, Тайка помогла мне переодеться. Прямо в посольской карете. То еще удовольствие, конечно, но ехать в тяжелом, парадном платье еще хуже. Я едва успела сунуть в карман дорожного костюма конверт полученный от Великой матери. Прочитаю в дороге.
Когда я, взмокнув и раскрасневшись от упражнений в тесном нутре кареты, вылезла наружу, все уже было готово. Даже Адрей уже сидел в дормезе и недовольно смотрел на меня через открытое окно.
Я изобразила обворожительную улыбку и, как ни в чем ни бывало, пересела к нему.
— Ты еще пожалеешь, дрянь, что навязалась ко мне, — сквозь зубы заявил мой дражайший супруг. — Я устрою тебе веселую жизнь.
И совсем не ожидал, что я, убрав с лица улыбку, отвечу ему совершенно спокойно:
— Не советую, ваша светлость. Напоминаю, вы собственной рукой подписали договор, в котором даны гарантии моей безопасности. И, поверьте, если вы попытаетесь навредить мне, я аннулирую наш брак. И вам придется отвечать за это перед своим отцом.
Он неприятно рассмеялся:
— Даже если ты подашь прошение королю ничего не изменится, Грегорик без моего отца шагу ступить не может. И он откажет тебе в расторжении брака.
Я кивнула. Адрей был прав. Вот только:
— Вы забываете, мой супруг, что я подданная Абрегорианской империи. И могу обратиться за помощью к императору. Не думаю, что он закроет глаза на подобное нарушение международного брачного договора. И сомневаюсь, что его величеству Грегорику нужен дипломатический скандал с Абрегорией.