— Все это гадание на кофейной гуще, давайте решать, стоит ли нам воспользоваться ситуацией и скинуть многовековое британское господство? — перешел к сути Хаттон.
— А что в итоге, мы поменяем одного сюзерена на другого? — спросил Крэйг, — Возможно сейчас Гэндзи Танака смотрится более перспективно, на фоне слабака Ричарда, но что будет через сто, двести лет? В долгосрочной перспективе личность правителя теряет свою значимость, тут важны традиции, стабильность, сложившаяся культура управления… Сможет ли граф Окинава все это обеспечить?
— Проблема в том, что вопрос не стоит о том, хотите вы поменять правителя или нет, — покачал головой Маккензи, — Британская Империя рухнет, но тогда будет поздно что-то решать, сейчас, пока катастрофа не случилась, у нас есть шанс заранее присоединиться к победившей стороне или остаться вместе с Винчестерами на свалке истории!
Непокорная Ирландия сопротивлялась до сих пор, хотя жестокий враг год за годом, столетие за столетием методично уничтожал величие Изумрудного острова, когда-то посмевшего бросить вызов могуществу Дома Винчестеров. Огонь свободы еще не угас в сердцах лидеров кланов, однако многих уже нет на свете и лишь память осталась от некогда великих Таутах. Тогда на острове процветали пять короле Ри: Ульстеры, Коннахаты, Манстеры, Лейнистеры и Миде, однако их убили в первую очередь, выжгли дотла, уничтожили всех потомков.
Но англичане ошиблись, дело не в крови, но в духе, упавшее знамя борьбы подхватили Таошехи, Великие Кланы. Они изменились, научились скрываться, древние Кархайги, Мак Свини, Фир Доманы, О’Конноры, Мак Морры и другие продолжили борьбу за независимость Ирландии, они поклялись, что это война не закончится до тех пор, пока Изумрудный остров вновь не станет свободным и незначимым, а племенами ирландцев снова будет править верховный Ри! Однако со временем многие разочаровались и считали победу невозможной, но вот заблистал лучик надежды…
— Это наш последний шанс обрести свободу! — яростно вещал глава Кархайгов, — Воспользуемся слабостью Винчестеров и выйдем из состава Британской Империи.
— Разве герцог Минамото согласится защищать нас, не сделав вассалами? — усомнился Мак Морр, — И тогда о какой свободе идет речь? Мы лишь поменяем одного господина на другого!
— Это так, но здесь и сейчас мы под носом у Лондона и нам никогда не вырваться, а в случае с Окинавой будем что-то вроде дальней колонии и со временем отделимся, — аргументировал Мак Свини.
— И вправду у наших братьев в Новом Свете гораздо больше свободы, они на самом деле близки к независимости! — кивнул О’Коннор.
— Так можно с самого начала попросить автономию с широкими правами, ведь граф Окинава не завоевывает нас, а принимает в свое государство, так давайте выбьем себе как можно больше привилегий, а то и присягнем лет на сто, тогда наши потомки гарантированно обретут свободу! — добил Кархайг.
— Отлично!
— Если согласится, то я полностью за!
— Хороший вариант! — загалдели рыжебородые ирландцы.
— А так ли силен Минмаото, не рискуем ли мы дать повод Винчестерам сжечь Изумрудный остров? — Фир Доман воззвал к голосу разума, он всегда был более осторожен на фоне своих горячих собратьев.
— Нас никто, никуда не торопит, — парировал Кархайг, — Давайте выработаем единые условия, это касается автономии, возможности клятвы на определенный срок и все подобное, обсудим эти вещи с представителями Гэндзи Танака и если достигнем соглашения, то начнем действовать. А до того будем наблюдать, уверен, Австралия — это лишь первая ласточка, посмотрим, как ответит Лондона на сецессию Малайзии, Гонконга и других провинций…
— Верно!
— Надо согласовать общее предложение!
— Не будем спешить, но и бездействовать тоже нельзя! — совет кланов медленно двигался к общему знаменателю…
В одном из лондонских предместий собрались, пожалуй, самые влиятельные аристократы Британии. Они никогда не были на первых ролях, не слыли Паладинами трона, не входили в избранную когорту Великих Кланов, не имели высоких должностей и титулов, однако за этими вельможами стояли огромные деньги, множество родственных, экономических, политических и других связей. Эти люди были, что называется, гражданами мира, одни тесно сплелись с элитой Франции, другие имели контакты в России, третьи тайно контролировали целые страны в Новом Свете или на Черном Континенте, четвертые покровительствовали индийским махараджам…
Сообщество предпочитало находиться в тени, редко, почти никогда не участвовало в войнах, так как разумно считало их разорительными. Даже контроль над банковской сферой, промышленностью и прочим был весьма эпизодическим, аристократы полагали, что и корпоративные войны в долгосрочной перспективе опасны. Вельможи предпочитали инвестиции в недвижимость, землю, брали понемногу, но в масштабах целых стран и континентов. Незаметные, не яркие, по сути, они могли править миром, но не делали этого, довольствуясь стабильностью и благополучием.