— Да, — кивнул лис, окидывая взглядом собравшихся в пещере. — Как ваши дела, ребята?
— В целом неплохо, — нестройным хором отозвались аякаси. — Книжек, правда, маловато оказалось, и батарейки почти закончились. А так… сидим, ждем.
— Выходите, молодежь, — позвал Акаги Сабуро, делая пригласительный жест. — Вам требуется помощь? Вещи собрать?
— Точно нужно батарейки утилизировать, — критическим взглядом осматривала пещеру Камэя Риса. — Сейчас в коробку покидаем. Дайте нам минут пятнадцать.
Спустя тринадцать минут и восемнадцать мешков мусора все желающие погрузились в специально арендованный для такого дела автобус и уехали в неизвестном направлении.
—ЯПОНИЯ, САЙТАМА, ДОМ КИЦУКИ—
— Не, ну было здорово, — Яно уплетала пирожок с печенью. — За исключением того, что Шуреш Лакшми заштопала буквально все дыры на моих джинсах, включая нужные, и на Гавайях я умудрилась съесть подряд семь штук черимойи, вообще не выплевывая твердые черные семечки. На меня долго орали и пытались вызвать местную медицинскую помощь.
— А местные бегают кругами в панике: мадемуазель, что ж вы делаете, они ж ядовитые, выплюньте их немедленно, а то вдруг вашей страховки на это не хватит, — добавил я.
Под дружный смех Марья Моревна ловким жестом добавила пирожков на центральное блюдо. Аля деловито подтаскивала чайник, увидев, что у Яно в чашке пустота. Ичика и Сакура, мечтательно подняв глаза к потолку, представляли подробности американского путешествия.
— Ну, осталась сущая мелочь…
— Вот блин, — я понял, что я забыл. — Эти мелочи всё постоянно из головы выпадают. Мы как-нибудь можем заказать пиццу, не возвращаясь в Андеграунд?
— Костя, — Яно умоляюще сложила руки на груди. — Пожалуйста. Пообещай мне.
— Что угодно, милая, — я внимательно смотрел ей в глаза.
— Если на то не будет весомых причин, мы больше никогда не поедем в Америку.
— Разумеется, — совершенно серьезно кивнул я.
Казуя раскрыл ноутбук.
— Марья Моревна-сама, скажите, когда.
— Да почему бы и не сейчас, — на экране появилось улыбающееся лицо Виктора Иванова. Он говорил по-английски. — Всем привет, с кем не знаком. Меня зовут Вик, я из Америки.
— Хай, Вик! — замахали все.
— Как твоё животное? — не без тревоги спросила Яно. — Всё в порядке?
— Конечно, у нее была отличная собачья сиделка. Кстати, очередь на щенков выстроилась за время моего отсутствия. Видимо, нужно было просто перестать этим заниматься… Вы по какому поводу?
— Я забыл заказать пиццу для сплинтеров, — коротко сказал я.
— Сколько?
— Штук восемьдесят, наверное, хватит, — напряг я мозги в попытках понять, какого количества будет достаточно. — Сколько с меня?
— Ой, да еще такую мелочь я не считал, — скривился Вик. — Не делай вид, что ты тут самый богатый, раз у тебя вся семья над золотом трясется.
— Спасибо, — расплылась в улыбке Яно. — Я ума не приложу, что еще для них сделать.
— Я тебе фотографию пришлю, и ты поймешь, что не в ту сторону думаешь, — пообещал ей Вик.
В дверь раздался требовательный стук.
— Остальные добрались, кажется, — Ичика направилась в прихожую.
— Не, ну у вас офигеть сколько места, конечно. Может, и нам заставить родителей уже расширить домишку? — в кухне появились старшие сестры Танака. Хэна встала посреди гостиной, чтобы было удобнее знакомиться. Сакура с любопытством смотрела на великаншу-американшу.
— Даю руку на отсечение, что они вложатся в додзё, а дом останется нетронутым, — улыбнулся Казуя. — Привет. Мы как раз успели съесть половину пирожков и суммарно один раз услышать всю историю.
— А придется рассказать еще раз, потому что прочие гости тоже на подходе, — заметила Томоко. — Марья Моревна, дайте мне совет. Я никак не могу справиться с дрожжевым тестом. Оно постоянно уползает от меня, и потом его приходится ловить по всей кухне.
— А это потому что обминать его нужно не более двух раз, иначе оно перестоит, — назидательно подняла бабушка палец, и в этом жесте я отчетливо увидел, как то же самое делает Виктор. Насколько же дальними родственниками мы были? Ума не приложу. Надо будет потом узнать у семьи.
Пиликнул смартфон. Я открыл мессенджер и заржал как конь. Мобильник пошел по рукам.
На селфи крупным планом был запечатлен Хамада Йоши собственной персоной. Он, скорчив уморительную рожицу, показывал большой палец вверх. За его спиной на свежепокрашенной стене базы недзуми в Андеграунде висела огромная бронзовая табличка, блестящая новизной и, кажется, еще пахнущая мастерской, которая ее выпустила. Англоязычные рубленые буквы гласили: