— Ха-ха-ха! Это же моя последняя запись! Я после этого поклялся, что больше никогда. К тому моменту я уже накопил достаточно денег, чтобы переехать в Гонконг. Как вам эффекты?
— Великолепно! Как госпоже Миюки Айяно только удалось выбить такие прекрасные отрисовки, учитывая более чем скромный бюджет?
— Она очень, очень талантливая девушка. Для меня было честью работать с ней в Японии.
— А сейчас как ваши успехи здесь, в Гонконге? Сильный контраст с Японией?
— Не то чтобы сильный. Я очень доволен тем, как здесь работают. Подход различается ненамного, однако здесь, в Гонконге, куда больше возможностей, чем в моем родном городе. Может быть, даже больше, чем в Токио. Я не проверял.
— А был ли кто-то, кто вдохновил бы вас больше всех прочих?
— Да, это Бай Гуан. В предвоенные годы, знаете, были семь великих китайских певиц. Она одна из них, прекрасная актриса. Я глубоко восхищался ею с того момента, как узнал, кто это такая.
*на экране возникает фотовставка: Казухиро Курода, которого держит под руку миловидная девушка, возлагает цветы к угольно-черному памятнику Бай Гуан в Куала-Лумпуре*
— Кто бы мог подумать, что японских подростков спустя семьдесят лет будет увлекать такая яркая звезда, как великолепная Бай Гуан! Вы удивительны! А кто сопровождает вас на этой фотографии?
— Вы знаете, я не говорю о личной жизни. Как-то взял за правило. Да и не то чтобы папарацци очень мною интересовались.
— А о нынешней деятельности в продюсировании мы расскажем после рекламной паузы!
30 ИЮНЯ 2030 ГОДА
—ТОКИО, СЪЕМОЧНАЯ ПЛОЩАДКА—
— И сегодня у нас в гостях тренер, вырастивший множество именитых спортсменов, Танака Томоко!
*зажигается табличка: ДЛИТЕЛЬНЫЕ АПЛОДИСМЕНТЫ*
— Здравствуйте, Танака-сан!
— Здравствуйте, Судзуки-сан. Спасибо за приглашение.
— Что вы! Спасибо, что нашли время на интервью! Давайте начнем. С чего вам было бы комфортнее?
— С выражения моей признательности. Самые важные люди для любого тренера — это родители. Именно они помогли мне определиться с будущей целью. Мне не нужно было доказывать, что я чего-то стою. И не нужно было никого радовать. Я просто благодарна им за подаренную возможность. Однако же следует сказать, что домашнее додзё очень дисциплинирует. *смеется* Отец лично тренировал меня с детства, как и моих братьев и сестер. Все мы из одного додзё.
— А очень требовательным был ваш отец?
— Он и сейчас не сахар! *смеется* Нет, требовательности в нем не было. Он просто донес до нас мысль: чтобы чего-то достичь, нужно работать над этим. Привил нам интерес к движению, к эргономике, к достижениям личного характера. Когда я впервые вышла на соревнования городского уровня, я заняла второе место. Мама помогла мне в подробностях разобрать, почему второе, а не первое. Отец честно сказал: если вот такие соперники тебя не пугают, следует еще поработать вот здесь и вот здесь. Знаете, воспитательные меры в додзё… Я считаю, что все эти байки про битье бамбуковой палкой по хребту — они пугают спортсменов. Да, спорт всегда приносит боль. Но не потому же, что тебя бьют каждую секунду. *смеется*
— А как вы ведете себя со спортсменами? У нас, знаете ли, подсмотреть не получилось. В додзё оказалось очень трудно снимать, в камеру постоянно летят какие-то снаряды! *смеется*
— Я осознала самое главное. Становиться мамой для них не нужно и достаточно вредно. Я стараюсь особо не привязываться к своим ученикам и ученицам. Очень боюсь в итоге породить конфликт отцов и детей. Поэтому в работе для себя подобрала холодный и неприступный образ. Так проще, легче. Опять же, строгий и жесткий тренер — залог того, что спортсмен каждую конкретную тренировку проведет максимально хорошо, сможет собраться с силами. Приходится где-то раздраконивать их, где-то специально заставить включиться. Ну да, я понимаю, что меня каждый спортсмен любить не будет и не обязан.
— Были те, кто обижался и уходил?
— Да, были, и не один. Кто-то сразу, а кто-то через время. Говорят, что нужно сменить картинку. Возвращаются иногда.
— Принимаете обратно?
— Да, конечно. Если спортсмен решил, что ему снова нужно ко мне, значит, что-то осознал. Я же заставляю их не потому, что мне это нравится. Спортсмены бывают разные. Многих надо заставлять, а для меня это энергозатратно. По крайней мере, когда возвращаются, хотя бы прощения не просят. Вот тех, кто просит, сразу разворачиваю. Это унижает и меня, и его. Мы же все хотим сохранить чувство самодостаточности.