Мелькнула чья-то тень.
Я точно был уверен, что рядом со мной пробежал кто-то очень легкий и быстрый. Я не успел осознать происходящее. Дорожная брусчатка чуть качнулась под ногами, и мою грудную клетку зашатало диким рёвом.
Всё-таки стоило сегодня обойтись колобками.
— От теста ушел, от выбора клуба ушел, а теперь попал, — задумчиво хмыкнул я, рассматривая стремного вида тушу, что перегородила мне дорогу. Нечто повернуло голову в мою сторону и заревело еще раз. В свете фонарей я разглядел эту массу плоти, покрытую толстым панцирем ауры, и волей-неволей вспомнил инструктаж по технике безопасности, который мне с подачи семьи вкатили еще перед отъездом. Кажется, сесть за книжку о скоростном чтении вечером не получится.
Главное правило при встрече с аякаси — игнорировать, не обращать внимания, не дать понять, что ты его видишь.
Ну, уже не зря приехал. Это как Эйфелева башня в Париже. Как Сфинкс в Гизе. Как Стена Плача в Иерусалиме. Стоит увидеть. Нигде, кстати, из перечисленных мест еще не был, слишком жарко. Аякаси — в каком-то смысле тоже достопримечательность, уже японская. Если йокай хотя и потусторонен, но совершенно разумен, то аякаси просто туп, агрессивен и мощен. Я особо не сумел выяснить, что оно такое и почему появляется. В общих источниках информации особо не разгуляешься, да и упор в подготовке репетитором был на другое. Одно точно: внимание привлекает мама не горюй. Да и кто же знал, что я встречу эту тварь в первый же день приезда в Японию?
Не смотреть. Не смотреть. Не смотреть. Я отвел глаза.
Сработало, но в другом смысле. Мое внимание привлекла фигура в черном, стоящая на фонарном столбе. Шаг вперед, чем-то показавшийся знакомым. Импульс энергии, будто выброшенной с единственной целью. Злобный дух открывает рот, но не издает ни звука. Его аура идет страшными огромными волнами и распадается, как будто неудачно встряхнули старое лоскутное одеяло.
И пустота.
На месте, где торчал аякаси — ни единого следа пребывания чего-то столь массивного.
На близлежащих домах — ни кусочка поврежденной штукатурки на стенах. И стекла целые.
И фонари горят, как ни в чем не бывало.
И фигуры в черном ни следа.
Шуршит в руке пакет с дешевой едой. Но скидка на нее уже не так греет душу, как шелковые волны родовой памяти, текущие из самого сердца.
Мой отец в свое время убил Чудо-Юдо, подозрительно похожее на этого аякаси. Байки о подобном до сих пор циркулируют в моей семье в качестве страшилок. Тогда кто этот таинственный незнакомец, что может то же самое?
Глава 3
Я вернулся, ознакомился с надписями на купленных коробочках и горестно вздохнул. Привык, называется к комфорту дома. Скатерть-самобранка, сестры, мама, бабушка, тети — и вот, пожалуйста, нулевой навык самостоятельного приготовления пищи. Не то чтобы приходилось умирать без еды, но жизнь будет тоскливой и безнадежной.
— Сложные времена требуют адекватных решений.
Я внимательно посмотрел на экран смартфона. Дома на два часа меньше, еще не ночь, годится…
— Да, бабушка, привет. Да, нормально. Нет, не кушал. Тут такая проблема… расскажешь, как приготовить… алло? Алло?
Как там говорят люди? Хана котенку. Неловко вышло. Деда жалко, но ничего, бессмертный, не помрет. Так, что там в инструкции… залейте лапшу кипятком.
— Старый пень!
Марья Моревна гоняла по дворцу благоверного артефактной сковородой. Благоверный привычно уклонялся и сливался со стенами. Сковорода шипела, показывая, что Марья не в духе. Ошибки бабуля признавать не любила.
— Отправил на чужбину! Родного внука! Изверг! К черту гадания! И репетитор этот по японскому: «да пусть посмоооотрит! Подросткам важно путешееееествовать! Меееее!»
— Да что ему будет? — донеслось из-за двустворчатого шкафа.
— Там жара жуткая, как представлю — будто в баню сходила! Отощает! Оголодает!
— Да не помрет же!
— В спартанцы записался, чертов хрыч?! И эти голодные пытки специально задумал?!
— Женщина, не извращай. Пусть парень хоть чему научится без недреманного ока.
— Сказал мужик, прячущийся за шкафом. Так это моё око, значит, недреманное? Это ещё и я во всём виновата? А ну-ка вылези и скажи мне это в лицо!
Информация не стыковалась. Ауру аякаси размозжили одним ударом. Кажись, батя с Чудом-Юдом больше возился. Может, здесь это норма? Каждый день вылезает вот такая херня, вопит как резаная, по ее тушку приходит фигура в черном, быстро навешивает люлей и как ни в чем не бывало уходит в закат под звуки взрыва. Работа у этой фигуры такая. Подумаешь, блудный злой дух. Не медведь же с бодуна и не лешак с позапрошлого Бельтайна, нажравшийся неведомого зелья. Проходная такая повседневная штука.