Рид вздохнул и пожал плечами, а потом на его лице засияла улыбка.
— Привет, малышка. — Он взглянул на Уитни. — Уит.
Она приветливо улыбнулась.
Тара шагнула вперед, бросая чемоданы и принимая его теплые объятия.
— Рада тебя видеть, папа, — сказала она, прижимаясь к нему.
От этого зрелища у меня на глаза навернулись слезы.
Прошедшие годы были добры ко всем нам. Поначалу трудные, но тем не менее наполненные состраданием, исцелением и пониманием. Когда Рид собрал вещи в своей квартире и переехал на восточное побережье, чтобы быть со мной, я не представляла, как сложится наше будущее. Сохранит ли Тара свою обиду? Не вспыхнет ли она снова, окрасив нашу жизнь в черные и серые тона?
Эти первые несколько месяцев были наполнены тревогой и пугающими ожиданиями.
Но по прошествии времени, когда Тара продолжала общаться с нами дружелюбно, без напряжения и враждебности, наша жизнь начала обретать новый смысл. Новые перспективы.
Любовь побеждала, как неугасающее пламя.
Когда я отодвинула чемоданы в сторону, в холл с визгом и смехом вбежали наши приемные малыши.
— Привет, бабушка!
— Привет, тетя Тара!
Обе женщины наклонились, подхватывая на руки по ребенку.
Тара прижала нашу дочь к себе, их каштановые волосы соединились.
— Ты стала больше.
— Мне почти пять.
— Когда-то мне было пять. Это было здорово. — Она опустила нашу дочь на пол и взъерошила волосы нашего сына, который распластался на груди Уитни. — Я скучала по вам, маленькие негодники.
— Мы тоже скучали.
— Это правда, — сказала я. — Они говорят о тебе каждый день.
— Конечно, говорят. Я самая лучшая.
Наши мизинцы соединились, мы нежно улыбнулись друг другу, и оба ребенка побежали в спальню показывать Таре свои новые игрушки.
Глубоко внутри я всегда хотела когда-нибудь взять на воспитание детей. Брошенных. Нелюбимых. Бездомных и подвергшихся насилию. Это было желание, которое с каждым днем обретало крылья. Рид полностью поддержал эту идею, и через год наших стремительных отношений мы взяли под опеку новорожденных близнецов, которых забрали из дома наркоманов — девочку и мальчика.
Мину и Джейса.
Мина означала — любовь, а Джейс — исцеление.
Конечно, мое сердце не было готово отдать два драгоценных комочка чистой любви, поэтому вскоре мы подписали документы об усыновлении. Дети росли, и я больше всего на свете хотела лишь одного — продолжать опекать, воспитывать, делиться своим домом с милыми, потерянными душами.
Я сама когда-то была потерянной.
Иногда все, что требовалось, — это рука помощи, чтобы направить нас в правильном направлении. Чтобы позволить нам снова обрести себя.
Когда Тара и Уитни ушли с детьми в спальню, я отправилась на кухню, где Рид проверял запеканку. Я подошла к нему сзади и обхватила за талию, прижавшись щекой к теплой спине.
— М-м-м. Ты хорошо пахнешь.
— Я принял душ.
— Я знаю.
Он повернулся в моих объятиях и подмигнул, а затем поцеловал меня в лоб.
— Возможно, я захочу принять душ позже, — призналась я.
— Да? — Его брови изогнулись, а в глазах сверкнула похоть. — Ты ненасытная.
— Я влюблена.
Он притянул меня к себе, опустил подбородок мне на макушку и провел рукой по спине. Трепет охватил меня, распускаясь в груди, как воздушный шар счастья.
— Я всегда знал, что у нас такая любовь, — сказал он мне, счастливо вздохнув.
— Какая? — Я обмякла в его объятиях, растаяв, как мороженое.
Рид мягко покачивал меня из стороны в сторону.
— Такая, когда стареешь вместе.
Мои глаза закрылись.
На глазах выступили слезы, а сердце воспарило.
Хотя я никогда не испытывала потребности в замужестве, зная, что наша история любви горит ярче свадебных колоколов и юридических обязательств, осенью 2000 года Рид попросил меня выйти за него замуж. Конечно же, я согласилась. Это была простая церемония на местном озере с нашими самыми близкими друзьями и семьей, и Моник с радостью запечатлела наш счастливый день, оставив меня по другую сторону камеры. Теперь у нас были золотые кольца на пальцах, дом, которым мы владели и дорожили, и двое драгоценных малышей, которые благословляли нас каждый день.
У нас было все.
Стареть с любимым человеком — это недооцененное сокровище. Старение было пугающим. Смерть была зловещей неизбежностью, которая маячила на горизонте. Но путешествие по ту сторону этой жизни с тем, кто владел твоим сердцем, кто разделял твои мечты и страхи, кто знал самые тайные уголки твоей души, было потрясающей привилегией. Это было обещание дружеской поддержки в любую бурю. И когда слова Рида обнимали меня, как утешительные объятия, я знала: что бы ни ждало нас впереди, мы справимся с этим вместе.