Назавтра Катька уехала в город на зачет, так что мне пришлось заняться самообслуживанием. Должен сказать, что я был, сколько себя помню, чрезвычайно озабочен сексуальными мыслями и постоянно трогал писюн. Особенно мне нравилось заниматься этим, глядя, как я уже говорил, на голых сестриц. Они тоже от меня никогда не отставали. Мастурбация в нашей семье всегда считалась чем-то естественным; то и дело я замечал, что сестры занимаются делом, которое считается, как правило, чем-то постыдным. Они, по правде говоря, не столько любили лизать друг дружке курки, сколько то и дело запускать ручонки с шаловливыми пальчиками себе, а иногда и другим, под подолы, и трогать клиторки. Бывало, сидим мы с Аленкой в ожидании второго, а Светка, Нинька или Настя, о чем-то задумавшись, теребят себя, теребят… Только строгий окрик матери выводил их из ступора, ненадолго, впрочем. Светка и Аленку научила дрочить тетка (подозреваю, впрочем, что младшая сестра умела это делать и сама еще в младенчестве). Неоднократно моему взору представлялось похабное зрелище: все три, сидя на лавке и растопырив голые ноги, всячески ласкаают себя между них. Алена любила смотреть на подобные представления и, спустив трусики, тоже трогает свою крохотную горошину.
Катя, вернувшись, занялась моим сексуальным обучением
У меня стоял. Стоял просто бешено.
— Сейчас, — сказала сестра. — Позволю тебе спустить. Ведь ты этого хочешь, маленький? Давай, я потрогаю твой писунок.
Как она ласкала член! Брала в рот, и облизывала. Вот сестринская любовь!
Я засунул пенис между Катькиных титек.
— О-о…
Член двигался туда-сюда.
Вынул. Поводил головкой по Катиным губам.
— Катя…
— Что? — промычала сестра.
— Ротик раскрой, будто это пизда.
Сестра угумкнула.
— Я как будто тебя ебу, идет?
Сестра захихикала. «Вот маленький извращенец! Ну ладно, поеби меня в ротик…»
Я вставил девушке в рот. Губки разомкнулись, чмокнули и восприняли пенис. Ой, как хорошо было сестру ебать в уста! Мне было здорово.
— Сестра…
— М-м-м?
— Катя, а давай я тебе полижу.
— Ну… хм…
Она засучила ножками.
— Ну Кать!
Девушкра расставила конечности.
Тугой могучий клитор между широко расставленных ног призывал. «Васька, — ну… Ну, Васенька… Сейчас кончу… Лизни уж…»
Запах пизды был великолепен. Этот запах я не забуду никогда. Запах пизды.
Катя имела себя самое. Я же никак не мог излиться. Напрягшиеся яйки не давали покоя моему половому члену. Сестра приветливо раскрыла попку.
Нацелился. Сестеркин анус был манящ. Как же хотелось поебать ее в попочку!
— Что, Вася?
Я ринулся. Катины ноги были так привлекательны…
Мне нравились ее стройные ноги. Да, признаюсь, я на них дрочил. Катеринка с детства соблазняла меня, не желая того явно. Но как объяснить ее странные поступки — действия, когда она то и дело снимала перед походом в душ трусы, хватала время от времени мое встопорчившееся естество? Я не знал, что делать. В переодевалке с подругами (меня взяли за, так сказать, компанию) Катя показала груди (что меня поразило) — мне! — разделась и дернула меня за мои черные трусики. Девчонки расхохотались. А Катя и его потрогала. Еще тогда я словил кайф — как же, выстреливаю малофью в руку сестры…
— Спускаю, братишка, — серьезно сказала Катя.
Сладко было ебать сестрицу, однако пора было и честь знать — заплести ей косички. Ох, как мне нравилось водить хуем по ее волосам, по светло-зеленым бантикам. Не удержавшись, кончил. Девчачьему личику было не так уж и по кайфу быть обспермленным, однако я водил по носу, щекам и лбу грязной девочки, сестренки моей, которую люблю. Обспермленная сестра, поправив трусики (они тоже были зеленого цвета), спросила:
— Милый мой братишечка, а ты меня еще раз поебешь или вот так будешь фигней заниматься? Ну так сунь мне в попуську.
Сунул. Катя охала. Мне было весьма приятно. Тугая Катькина задничка привечала мой пенис. Излился. Вынув, стал внимательно рассматривать попу.
— Ножки повыше («Ой!»), дырочку-ко мне покажи… О, розовыя дыренушка.
А старшие сестры постонно дрочили. Что Лялька, что Ленка. Почему-то им нравилось теребить клиторы передо мной, шестилетним пацаном. Мой писунок при этом вставал, но на этом все и заканчивалось. До поры до времени.
Как-то Ляля, прижавшись бедром к старшей сестрице, заметила, что неплохо бы меня — как бы это поконкретней сказать — инициировать. Спермы у меня тогда еще не было. Хотя я постоянно трогал свой стручок, а Ленка говорила, что это полезно. Для умственного, так сказать, развития.