Глава 1. Вечер, полный надежд и опасений
Наши чемоданы Марк оставил в машине, небрежно сообщив, что «обслуга их заберет». А я никак не могла расстаться с ручным рюкзачком, хваталась за него, как утопающий за соломинку.
Обслуга… В одном слове отражалась вся социальная пропасть между нами.
— Котенок, — Марк подтянул меня за талию и зашептал у самого виска, — ты у меня такая миленькая, когда волнуешься. Придумываешь всякие глупости, а глазища — огромные. Губы такие… м — м–м…
Ему приспичивало обниматься в самых неподходящих местах. Например, сейчас, прямо во дворе поместья его брата, куда должна была съехаться вся родовитая семья Бекендорф. Меня они никогда не видели и сильно не факт, что обрадуются предстоящему знакомству.
Обычная девушка — студентка из неизвестной семьи. Ни связей, ни успешной карьеры, да ничего, кроме оранжевого, залепленного наклейками, рюкзака на плече.
Я с опаской рассматривала огромный двор с подъездным кругом, множество блестящих, явно дорогих машин и лихорадочно размышляла — не совершила ли я ошибку.
Дом, с острыми старинными башенками окон, бесконечно длинный, терялся краями в вечернем сумраке. Словно гигантская хищная птица приземлилась, раскинув крылья.
— Будут только самые близкие родственники, — семью Марк очень ценил и постоянно пытался сманить меня на какие — то фамильные посиделки. Не знаю, почему я дала слабину в этот раз. Возможно, потому что разговоры о дне рождения старшего брата начались аж два месяца назад и отказывать было уже неудобно. — Кстати, отец в этот раз приехать не сможет, поздравит брата по громкой связи. А мама, скорее всего, уже на месте. Она хочет с тобой познакомиться, я ей много рассказывал…
— Надеюсь, хорошее, — хмыкнула я, позволяя утянуть себя за руку к парадному входу.
В конце концов, не можем же мы вечно стоять у входной лестницы. Надо взять себя в руки и включить обычную бесшабашность. Самое главное — мы любим друг друга, а остальное я переживу.
— Не волнуйся насчет мамы. О своей идеальной девочке я рассказываю только с восторгом, — промурлыкал хитрец.
И, развернув, прижал меня спиной к входной двери. За колокольчик он так и не дернул, зато наклонился, опалив свежим теплым дыханием.
— Кэтти, мой котенок…
Мягкое, нежное касание губ и я предсказуемо улетаю в нирвану. Марк всегда начинает ласково, добивается моего полного растворения в эмоциях, а потом просто берет что ему хочется.
Даже сейчас вместо того, чтобы дотерпеть до комнаты, он хулиганит прямо на пороге засыпающего на ночь дома. Я чувствую, как ладони Марка поднимают край блузки. Одна рука остается на спине, расстегивая бюстгалтер, а другая уверенно забирается под хлопковую чашечку и накрывает грудь.
Пару секунд я пыталась сопротивляться, но, куда, там, эйфория быстро накрыла меня дурманящим крылом, и я послушно растаяла в руках любимого, только слабо постанывая от хозяйских движений его языка в моем рту.
Еще чуть — чуть. Еще пару секунд тепла. Этот поцелуй как лекарство, таблетка суперсилы. Марк успокоил объятиями, забрал тревоги глубокими поцелуями. Рядом с ним… надежно.
В мире все хорошо.
Я успокоилась. И Марк медленно отстранился, улыбаясь мне в губы.
Подхватил край поднятой блузы, чтобы опустить ее вниз.
В следующее мгновение опора за спиной почему — то исчезла, и я с легким вскриком полетела назад. Оу. Под звук открываемой двери…
Марк пытался удержать меня, но споткнулся о порог, и кто — то сзади успел первым. Сильные руки невидимого мне человека подхватили с двух сторон, обнимая чуть выше талии. Прямо по обнаженной разгоряченной коже. Почти интимная хватка пальцев на ребрах. Так близко от освобожденной отяжелевшей груди…
Ухнувшее вниз сердце пропустило удар, пока я, отчаянно барахтаясь, пыталась выровняться.
— Неожиданный подарок! — хмыкнул мужской голос где — то в районе затылка. — Это мне?
Я дернулась, и незнакомец нехотя отпустил мое брыкающееся тело, успев напоследок провести по бедрам, якобы одергивая юбочку.
— Обойдешься! Это моя радость.
Мы вместе почти год, и все это время Марк ревностно отстаивал «границы владений». Без скандалов и физических угроз, он всегда давал понять нашим однокашникам и просто общим знакомым, что на меня лучше смотреть без «мужского» интереса.
И я впервые слышала, чтобы сообщение о наших отношениях звучало скорее весело, чем напряженно — охраняюще.
— Это — Котенок, Кэти, — Марк развернул меня к двери, одновременно ловко одергивая блузу. — Знакомься, а этот медведь — Логан. Мой старший брат и именинник! Заходим, котенок.
Он утянул меня внутрь и отпустил, чтобы крепко обняться с высоким широкоплечим молодым мужчиной. Значит… Логан Бекендорф.
Они чем — то были похожи, неуловимо. Но если бы я не знала о родстве, вряд ли бы догадалась.
Логан выглядел более мускулистым, даже немного массивным. Марк — жилист и спортивен. Старший был темноволос, из — под рукава футболки виднелись черные завитки строгой кельтской татуировки. А младший — рыжеватый шатен, у которого, я точно знаю, тяга к цветным лихим тату с пиратскими мотивами.
Небо и земля.
Я торопливо застегивала бюстгалтер под блузой, пока они обнимались. Не самое удачное начало знакомства с родней, что тут скажешь.
— Логан, милый, не держи гостей в дверях, — раздался из глубины холла приятный женский голос. — Мне тоже не терпится обнять нашу суперзвезду и познакомиться с его девушкой.
Суперзвезда. И как произнесено! С любовью, нежностью, гордостью. Хотя до суперзвезды Марку с его музыкальной группой ещё расти и расти. Но семья уже уверена в будущем грандиозном успехе.
Я сделала глубокий вдох. Хорошо, что наше с Марком неприличное вторжение видел лишь его брат, остальные члены семьи или прислуга только слышали разговор, который вполне можно принять за шутку.
Любимый обнял меня за талию и коснулся губами щеки.
— Пойдём, тётя Фло обрадуется, когда тебя увидит.
— Сколько раз просила не называть меня тётей!
Из — за смежной комнаты выплыла красивая молодящаяся женщина в ультрамодном коротком платье лимонного цвета и белых кедах. Наряд, конечно, не совсем по возрасту, морщинки у глаз сигналили насчет «сорок — пятьдесят». Но ей удивительным образом шло.
«Яркая птичка, порхающая с ветки на ветку» — такую многозначительную характеристику как — то дал ей Марк. Но в детали не вдавался, да и я не расспрашивала.
— Ты моя любимая тётушка, как ещё тебя называть? — Марк состроил невинное выражение лица, но было видно невооруженным глазом — дразнит её нарочно.
— При своих можно. Но смотри не выдай, когда приедут остальные гости! — строго наказала тётя, целуя его в щеку. — Ну же, давай скорее представляй меня Каталине, пока я сама не начала ее расспрашивать. Детка, ты же мне расскажешь все — все о ваших отношениях с Марком? А то я, как приехала, только и слышу: яхты — яхты — яхты. И ладно бы что — то интересное, так нет же. Логан открывает очередной филиал, и все считают его деньги.
Фло состроила карикатурно несчастную мордашку, но тут же улыбнулась мне и протянула руку, которую я радостно пожала. Кажется, она всё — таки классная! Ну разве может у обаятельного, дружелюбного Марка быть ужасная семья? Зря я себя накрутила.
— Флоранс, мы говорили на эту тему не раз. Два дня я праздную с семьёй, затем вы уезжаете, и я спокойно продолжаю развлекаться с друзьями.
Логан разговаривал с тётушкой как с ребёнком, и та недовольно поджимала губы и хмурилась.
— Я тоже хочу развлекаться! У тебя столько интересных людей на вечеринках. Ну давай, Логан, сделай исключение ради любимой тёти Фло!
— Ни. За. Что. В прошлый раз я его уже сделал и жестоко об этом пожалел, когда кое — то запер сторожа в подвале. И в позапрошлый тоже, напоминаю, это когда произошел небольшой, но всех впечатливший пожар. И до этого. С угрозой моего директора по рекламе самоубиться, если одна таинственная дама не примет от него букет. Ты неисправима, — с улыбкой добавил мужчина, но всё же поставил точку: — Разговор окончен.