Кадр меняется.
Горячая рука скользит по обнажённой ноге от тонкой щиколотки к бедру, пощипывает, от чего вся моя кожа покрывается бесчисленным множеством мурашек.
Я чувствую, как тело наливается жаром, тяжелеет грудь, а ещё — что всё это отнюдь не сон…
Возбуждение отключает совесть, я представляю, что это Логан шёл из душа и не выдержал, коснулся меня. Бессовестно, нагло и дерзко. В своём стиле. Сейчас он, наверное, грубо обхватит мои лодыжки, перевернёт на спину, потянет на себя, ведь тогда, в кухне, он не нежничал, брал своё. И от осознания восхитительного непотребства, порочности промелькнувшей перед глазами сцены я вспыхнула факелом, загорелась.
Ох, эти ощущения на коже! Головокружительные. Острые.
Логан сжимает мою ступню, легонько массирует. Совсем как Марк, тот всегда так делает, снимая с меня туфли, словно позволяя ногам расслабиться, забыть об оковах неудобной обуви, почувствовать себя дома, а затем начинает массировать каждый пальчик, надавливая на точки, которые словно пульт управления доводят моё тело до нужной кондиции, разогревают и подготавливают.
Острый укол разочарования избавляет от развратной фантазии. Это и есть Марк. Кто, как не он? Эти плавные движения, запускающие ласковый огонь по венам. Сильные надавливания, вызывающие сладкие спазмы.
И я расслабляюсь. Зачем фантазии, когда есть любимый мужчина? С Марком мне всё можно. Всё и даже немного больше.
— Котёночек мой, сладкая моя девочка, как же я люблю тебя, — приговаривает Марк, покусывая мои колени и заставляя слабо стонать. Не знала, что они такие чувствительные!
Пальцы скользят к ягодицам, сжимают их, тянут всю меня вниз, к его рту.
Я раздвигаю ноги, понимая, что кое — кто сегодня решил меня побаловать своим особенным вниманием и предвкушаю, как буду метаться по простыням, стонать и колотить его по плечам, но гадкий, коварный Марк делает буквально пару головокружительных, волшебных движений языком, как в гостиной раздаётся долгожданный вопль: «Го — о–о-о-ол!», притом орут одновременно трибуны, комментатор и Логан. И мой любимый, мой ласковый и нежный любовник отстраняется, бормочет: «Хорошо, что ты спишь, детка» и… смывается!
Чёрт! Я не могу поверить, что он бросил меня в такой момент!
Верни, чёрт возьми, свой язык туда, где он был секунду назад!
В бешенстве подскочила на кровати, но увидела лишь спину любимого в дверном проёме. И то на мгновение!
И стоило возбуждать свою детку, если ты не собирался довести дело до финала?
Фыркнув зло и неудовлетворённо, упала на подушку, натянула одеяло до подбородка и зажмурилась.
Да ну их! Пусть смотрят свой футбол сколько влезет, хоть до утра, только не мешают спать. А уж завтра я со всем разберусь. Может, последую примеру тёти Фло и сбегу из этого вертепа!
Бешенство ничуть не притупляет возбуждение, но, сама не знаю как, умудрилась заснуть. Чтобы проснуться от страшного грохота в ванной, звона стекла, топота, пьяного мужского шёпота, которым можно пробудить от зимней спячки даже медведя. Кажется, кто — то задел стеклянную полку в углу. Вишенкой на торте стала новая песня Марка, под первые строчки которой я и заснула в очередной раз.
«Когда взорвётся красками небо,
я увижу тебя, такую нежную,
невозможно волшебную,
сладкую
в его руках…»
Глава 21. Обжигающее пробуждение
Я не знаю, сколько раз за ночь просыпалась, но то, что это была не самая лучшая ночь в моей жизни — определённо. И со всей уверенностью могу заявить, что утро вышло ещё более… неожиданным.
И это мягко сказано!
А так всё хорошо начиналось.
Первым делом почувствовала аромат любимого мужчины. Кожа Марка пахла совершенно особенно, и я как токсикоман со стажем обожала ею дышать и надышаться не могла. Он всегда смеялся этой моей бесконечной потребности его обнюхивать и некоторое время удивлялся, что меня не смущает даже запах его пота.
И сегодня я проснулась, уткнувшись носом в его гладкую, приятно пахнущую кожу, и тут же улыбнулась.
Мы всё ещё жили раздельно и я особенно ценила эти утренние моменты, томные, тёплые, даже жаркие от близости мужского тела, упоительно — интимные. Когда никуда не нужно торопиться, можно лежать в обнимку, гладить друг друга, целовать и покусывать.
Марк обычно не выдерживал первым, утаскивал меня в душ, сам намыливал моё тело, всячески возбуждая, и мог заняться любовью и в душевой, и во время чистки зубов, что я лично не поощряла, но и не сопротивлялась. С ним всегда было весело и классно.
Я осторожно лизнула его сосок, ожидая, что он как обычно приоткроет один глаз, улыбнётся и затем притворится спящим, намекая на продолжение моей инициативы, однако Марк спал крепким сном и не думал шевелиться. Зато пошевелилось кое — что другое. С другой стороны.
Я вытаращила глаза, не веря собственным ощущениям. И просыпаясь моментально!
Моих обнажённых ягодиц определённо касался член. И не надо быть вундеркиндом, чтобы разгадать хренову загадку века, чей он! И эта тяжесть на талии и бедре — две руки!
Обалдеть, пробуждение!
Память со скоростью света восстанавливала события этой ночи, и, расшифровав вчерашние обрывки фраз, поняла, что эти два обалдуя во время просмотра матча то ли пролили алкоголь, то ли перевернули еду, в общем, похоже, измазали диван в гостиной и пришли спать сюда.
Марк, зараза, мог бы и догадаться сдвинуть меня на край кровати, а не оставлять бок о бок со своим извращенцем — братом. Я, конечно, всё понимаю, он ему доверяет, но не до такой же степени!
Лично я ему не доверяю совсем. А себе — ещё больше.
Я попыталась перевернуться, но выпившие накануне мужчины спали как убитые, зажав меня в тиски своих крупных тел. Выползти ужом не удалось ни сверху ни снизу и я решила перелезть через Марка. В конце концов, ну проснётся он, и что? У меня тут из — за него стресс, между прочим!
Приволочь брата в нашу спальню — перебор, а в постель — вообще уму непостижимо!
Не бужу его пинком только из — за сильной любви! Хотя, может, стоило бы. Это куда эффективнее, чем гневно хмуриться.
Осторожно сняла руку ненаглядного с талии и попыталась спихнуть лапищу Логана со своего обнажённого бедра. Нет, ну что за люди? Задрать платье на девушке во сне! Хорошо, хоть любовью со мной не занялись! Огромное за это спасибо! Прямо — таки низкий поклон до земли!
Хотя хорошего в любом случае мало и кое — кто сегодня получит огромный такой разбор полётов в дополнение к моим признаниям. Или вместо них.
Трусливая часть меня при свете дня быстро передумала признаваться в совершённых глупостях и придумала сто тысяч других аргументов для разговора, но я мужественно подавила эту слабость.
Нет уж. Решила, значит, решила. Так дальше продолжаться не может. Если я что — то не предприму, какие — то активные разумные действия, Логан меня не то, что соблазнит раз — другой, он получит меня в личное пользование до тех пор, пока не наиграется, и я при этом, разумеется, упущу Марка.
Нет. Лучше честность. Даже если это самым негативным образом скажется на наших отношениях. Но я не могу! Не могу и всё! Саму себя не узнаю с этими волнениями. Пора взять жизнь в свои руки и прекратить плыть по течению. Или прятать голову в песок, как страус. В общем, отчаянно трусить и бездействовать.
Я ещё раз выдохнула и решительно забросила ногу на бедро Марка, намереваясь выбраться из плена чужих объятий, однако Логан и не думал выпускать свою добычу. Он пошевелился, рука сползла вниз, обняла мою ногу и подтянула к себе. Ягодицы вновь упёрлись в каменный стояк.
Я непроизвольно дёрнулась и член тут же проник меж ног, придавливая своей длиной возбуждённые губы и клитор. Горячий, шёлковый.