Мэй не волновало, есть ли у меня другие дела, занятия проходили без перерыва каждое утро и пропускать было нельзя, иначе весь курс пришлось бы начинать сначала. От ее отваров дико першило горло, болели легкие и стоял постоянный звон в ушах. Тем не менее, ее методы работали, в чем мы с отцом смогли убедиться, когда во время очередной вылазки за кладами нас поймал полицейский патруль. Оказывается, на раскопки особое разрешение брать нужно, а мы и не знали… Тогда Голос нас здорово выручил.
Передышка пришла летом шестьдесят восьмого года. В обучении у Мэй наступил перерыв, то есть тогда я думал, что мы расстались насовсем, но у старухи были свои планы. Мы с отцом прочесали вокруг Коукворта круг приличного радиуса, нанеся на карту все найденные источники, и теперь родители ездили вместе, проверяли характеристики. Северус носился по городу в компании таких же малолетних бандюганов, а я любовался на стройные ножки девушек в миниюбках — столичная мода наконец-то докатилась и до нас.
Из плохого следует упомянуть скандал с мамой. Она не оставляла попыток определить, какими именно подарками наградили ее любящие родственники, и постепенно дошла до призыва родственных духов, сиречь магии смерти. Профаны часто путают ее с некромантией, которая на самом деле является подразделом магии иллюзий (путаницей общество обязано дилетантизму средневековых переписчиков). Область в лучшем случае «серенькая», маги до сих пор не знают, кто именно приходит на их призыв — души умерших, их ментальные слепки или кто-то еще. Тем не менее, Эйлин решила рискнуть. Разыскала среди предков ушлого поганца со спорной репутацией по части семейных ценностей, то есть такого, на чью благосклонность может рассчитывать изгнанница из рода, и стала готовиться к ритуалу. Особо доверять словам покойников не стоит, врать они горазды, но хотя бы появится точка отсчета для дальнейших исследований.
Меня к участию она привлекать не собиралась. Думала, что ребенку незачем знакомиться с запретной магией в юном возрасте. Логика в ее рассуждениях была, но мы с отцом обоснованно считали меня парнем рассудительным, возможно, более рассудительным, чем сама Эйлин, поэтому вдвоем уговорили.
— Мама, — подгадал я удобный момент.
— Что?
— Ты откуда эти ритуалы знаешь?
— Бабка научила. Она с пяти лет меня по кладбищам таскала.
Видели бы вы ее лицо, когда она поняла, что проговорилась!
Призыв духов в Британии не очень развит и отдельной дисциплиной не является. Слишком велики различия в обращении к элементалям стихий, душам мертвых или, скажем, сущностям нижних миров. Еще нужно помнить о законодательных ограничениях — за необоснованное применение того же Адеско Файр, то есть вызов малого элементаля огня, можно на пару лет в Азкабан угодить, общение с демонами на пятерку тянет. Такие дела.
У Северуса тем временем происходили события на личном фронте — он познакомился с девочкой. Нет, не для того, для чего знакомятся с девушками парни постарше, это меня подступающий пубертат накрывал с головой и мешал связно мыслить. Играющие гормоны в разы увеличили количество приключений на мою многострадальную пятую точку. Детишки пока что ни о чем таком не думали. Звали подружку брата Лили, и она была ведьмой.
Про Лили Эванс и ее сестренку Петунию я помнил из фильмов. Как-никак, мать главного героя и, со слов племянника, неудачная любовь всей жизни моего братца. Учитывая данную характеристику, неудивительно, что настроен я по отношению к девочке был не то что негативно, но и положительных эмоций не испытывал. Однако следовало кое-что уточнить:
— Давай-ка я уточню: ты рассказал ей про магический мир, про нашу семью и о письме из Хогвартса, которое придет к ней на одиннадцатилетие?
— Ну да, — кивнул мелкий.
— Замечательно. Скажи мне, мелкий, говорит ли тебе что-нибудь такое словосочетание — Статут Секретности?
— Так она же ведьма, — возразил Северус. — Только магглорожденная.
— Неверно, — криво улыбнулся я. — До тех пор, пока к ней в дом не пришел чиновник Министерства или представитель Хогвартса, официально она считается магглом. Это формальность, понимаешь? Конопатого Джека Симпсона с улицы Красильщиков помнишь? Ему примерно за то же два года дали — не нашел вовремя нужной бумажки.
— Меня в Азкабан посадят? — глаза от мелкого от ужаса увеличились вдвое.