Уже поход Керенского показал, что найти части, готовые штурмовать Петроград, практически невозможно. Но со временем ситуация могла измениться, особенно в случае угрозы со стороны большевиков Учредительному собранию, от которого страна ждала политических чудес. К тому же солдаты не всегда разбирались в политической ситуации и могли быть использованы втемную. Такие опасные части нужно было срочно распропагандировать.
В начале ноября на станции Дно была блокирована 35-я дивизия, которая выступала «против Керенского, против Ленина, но за комитет спасения, за прекращение гражданской войны». Сторонники большевиков арестовывали агитаторов-оборонцев, допуская в дивизию только свои агитационные материалы.[136]
После бегства Керенского пост главнокомандующего автоматически перешел к начальнику Генерального штаба Ставки генералу Н. Духонину. Генерал заявил о прекращении участия Ставки в борьбе за власть, что было делом политических партий. В то же время он продолжил проталкивать в сторону Петрограда, к Луге части, которые считал относительно надежными. Этому сопротивлялись армейские и революционные комитеты и командующий Северным фронтом генерал В. Черемисов, который по-прежнему опасался, что в тылу его фронта разверзнется гражданская война. Он предупреждал Духонина 5 ноября: «Продвижение эшелонов к Луге безусловно вызовет осложнение и, вероятно, даже крупные эксцессы не только в Пскове, но и на фронте».[137] Пробольшевистские латышские полки во главе с комполка И. Вацетисом заняли линию Венден – Вольмар, блокируя перемещение войск с Северного фронта в сторону Петрограда.
Генерал-квартирмейстер штаба Северного фронта В. Барановский, занимавшийся проталкиванием войск к Луге, вынужден был признать в разговоре с Духониным: «Издалека кажется хорошо и просто продвинуть к Луге войска, но это неверно, когда распоряжается войсками не командный состав, а миллионы, организации, и хочет распоряжаться каждый солдат… Мы можем опереться на части 3-й Финляндской и 35-й дивизий, но тогда мы не можем поручиться, что против этих частей не пойдут части с фронта, полностью находящиеся во власти большевиков».[138] Собеседникам очевидно, что «лужский кулак» формируется для политических целей. Но для каких? Ведь правительства уже нет и солдаты даже «надежных» частей не собираются штурмовать Петроград ради свержения Временного правительства большевиков.
Находившиеся в Пскове сторонники КСРР надеялись, что движение частей окажет воздействие на большевиков при переговорах об однородном социалистическом правительстве, хотя эта сила может быть «кажущаяся».[139] Такое использование войск втемную не произвело на большевиков впечатления, тем более что к переговорам при Викжеле движение войск запоздало. Но оставалась более длительная политическая перспектива, которая после провала проекта «однородного социалистического правительства» занимает умы социалистов: защита Учредительного собрания. Черемисов с опаской сообщил Духонину, что дивизионный комитет 35-й дивизии в Луге зовет солдат «защищать Учредительное собрание».[140] 6 ноября Духонин вынужден был смириться с тем, что «лужский кулак» создать не удастся, и прекратил проталкивать части к Петрограду.
В армиях и корпусах проходили съезды, которые переизбирали старые комитеты. На волне стремления к скорейшему заключению мира эти выборы, как правило, приносили успех блоку большевиков и левых эсеров. Популярности Советской власти способствовало и решение СНК от 10 ноября об увольнении в запас солдат 1899 г. рождения. И это было только начало поэтапной демобилизации, которая шла в конце 1917 – начале 1918 г., хотя война еще не была закончена.