Выступивший с отдельной левоэсеровской декларацией Ф. Сорокин от себя добавил, что крестьянские депутаты вообще не должны расходиться, пока не добудут землю и свободу. Это заявление не было согласовано с лидерами фракции ПЛСР и поддерживало продолжение работы Собрания.
На голосование в итоге были поставлены декларация, оглашенная Я. Свердловым, и повестка дня, разработанная руководством ПСР и оглашенная Н. Пумпянским. Второе предложение победило 237 голосами против 146.
Большевики, а затем и левые эсеры ушли из парламента. Первоначальный кворум исчез. Но мы знаем, что парламенты часто работают и в его отсутствие. Кворум был обязателен для открытия Собрания, но обязателен ли он для текущей работы – это никакими положениями оговорено не было. Ноябрьские съезды Советов обходились без кворума, и большевиков это не смущало. В зале оставалось большинство от того числа депутатов, которые открыли заседание и составляли Учредительное собрание.[380]
Оставшиеся депутаты обсудили и приняли 10 пунктов Основного закона о земле, соответствовавшего принципам партии эсеров. Без выкупа отменив право собственности на землю, закон передал ее в распоряжение государства и местных органов самоуправления.
Представители национальных партий и движений высказались за автономию своих регионов и превращение России в федерацию.
Прения заканчивались рано утром 6 января. Начальник караула анархист В. Железняков заявил, что «караул устал». Однако эта попытка закрыть заседание не удалась. Депутаты продолжали работать, приняли пункты закона о земле, постановление о провозглашении России демократической федеративной республикой и декларацию о мире, осуждавшую сепаратные переговоры большевиков и требовавшую всеобщего демократического мира. Затем председатель собрания В. Чернов закрыл заседание. Когда, немного поспав, депутаты вновь собрались у Таврического дворца, они нашли двери закрытыми – ВЦИК заявил о роспуске Собрания и отобрал у верховного органа власти помещение.
В декрете о роспуске Учредительного собрания повторялись основные идеи тезисов Ленина и делался откровенный вывод: «Всякий отказ от полноты власти Советов, от завоеванной народом Советской Республики в пользу буржуазного парламентаризма и Учредительного собрания был бы теперь шагом назад и крахом всей Октябрьской рабоче-крестьянской революции». А уж этого большевики и левые эсеры никак не собирались допустить. Декрет объяснял уход большевиков и левых эсеров из Учредительного собрания отказом обсуждать Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа, признать Октябрьскую революцию и Советскую власть. Теперь у оставшихся не было кворума, их и Учредительным собранием считать нельзя. При этом «ясно, что оставшаяся часть Учредительного собрания может… играть роль только прикрытия борьбы буржуазной контрреволюции за свержение власти Советов.
Поэтому Центральный Исполнительный Комитет постановляет:
Учредительное собрание распускается».[381]
Но тут внезапно в события вмешались рабочие. Возмущенные вчерашним расстрелом, они поддержали избранников России. Рабочие Семянниковского завода предложили депутатам заседать на территории их предприятия. Митинговали и другие предприятия на востоке столицы. Несмотря на то что В. Чернов предлагал принять предложение рабочих, большинство депутатов-социалистов выступили против продолжения заседаний, уверяя, что большевики могут обстрелять завод с кораблей.[382] Неизвестно, что произошло бы, если бы большевики приказали матросам стрелять по заводу. Но лидеры эсеров остановились перед призраком гражданской войны и не воспользовались шансом оказать сопротивление большевизму в Петрограде. Депутаты разъезжались из столицы, опасаясь арестов.
В Петрограде в ночь на 7 января 1918 г. в тюремной больнице матросами были убиты арестованные ранее депутаты-кадеты А. Шингарев и Ф. Кокошкин. По приказу Ленина была создана следственная комиссия для расследования убийства, были арестованы восемь матросов, но в дальнейшем освобождены.
380
Позицию о том, что Учредительное собрание сохраняло кворум, см.: