До конца 1917 г. было национализировано 298 предприятий, а в январе – марте – 538, то есть около четверти учтенных предприятий[451] (по другим данным, даже 836).[452] Это был обширный, но очень разбросанный, не организованный в единое целое сектор. Перечень национализированных предприятий был довольно случайным – горные заводы, Путиловский, Невский судостроительный, предприятия Русско-Бельгийского металлургического общества, Общества электрического освещения 1886 г. В металлообработке и горнодобывающей отрасли доля национализированных предприятий достигла к началу июня 50 %, на Урале – 80 %.[453]
Управление национализированными предприятиями производилось через отраслевые главки (главные управления). Первоначально в руководство главком входили треть от профсоюзов, треть от ВСНХ и треть – от бывших хозяев, готовых сотрудничать с государством. Хаотичную национализацию Ленин весной 1918 г. назовет «красногвардейской атакой на капитал», имея в виду и роль низовой инициативы, и бессистемную радикальность инициаторов. Правда, без поддержки Совнаркома атака не состоялась бы. Она привела к возникновению обширного, но экономически разнородного и убыточного государственного сектора, который гирей повис на государственных финансах. В условиях рыночной экономики он бы эти финансы утопил. Но не таковы были большевики, чтобы отступать перед «законами капитализма».
Ва-банк
Во время Октябрьского переворота главная контора Государственного банка была занята отрядом члена ВРК В. Менжинского. Но это не значит, что большевики получили под свой контроль финансовые средства. 30 октября Совнарком принял декрет об открытии банков и выдаче денег по запросам ФЗК предприятий. Декрет грозил арестами тем служащим банков, которые откажутся работать. Большинство банковских служащих не признали власти Совнаркома и отказывались выдавать деньги «самозванцам». В. Менжинский, назначенный заместителем наркома финансов, уговаривал служащих, угрожал арестами, но не преуспел. Был даже арестован директор госбанка Шипов, но его продолжали уговаривать – арестованный содержался в Смольном в комнате, где ночевал Менжинский. 8 ноября по докладу Менжинского ВЦИК принял постановление «О саботаже», в соответствии с которым служащие, не признавшие Советской власти, должны быть уволены без права на пенсию. Большинство квалифицированных служащих ушли из банка. Налаживать его работу взялся комиссар Совнаркома Н. Осинский, который вместе с группой матросов стал проводить ревизию Госбанка. Ленин напутствовал секретаря Совнаркома Н. Горбунова, отправляющегося в госбанк: «Если денег не достанете, не возвращайтесь».[454] Под давлением охраны банка служащие открыли его «кладовые», Горбунов и Осинский взяли столько денег, сколько удалось унести в двух больших мешках. Эти мешки свалили в кабинете у Ленина. Уже этот акт привел к новому обесценению рубля. Пока Горбунов в ожидании вождя сидел на мешках с деньгами, держа на всякий случай в руке пистолет, деньги, которые он охранял, падали в цене.
Но Госбанк – это не кладовая, а офис, управляющий потоком прежде всего безналичных средств. Из частных банков выводились капиталы, что в глазах большевиков было актом саботажа. 25 ноября были национализированы Дворянский и Крестьянский земельные банки.
Хозяйство должно было перейти под управление Высшего Совета народного хозяйства. Банк в этой системе мог быть только один – государственный.
Ленин, считавший банки «нервом всей капиталистической жизни», счел момент подходящим для нанесения разрушительного удара по старой экономической системе, для «обнуления» финансовой мощи буржуазии. Он подготовил проект декрета «О национализации банков и необходимых в связи с этим мерах», который был более обширен, чем декрет, позднее принятый ВЦИК. В нем он обосновывал необходимость национализации банков голодом и разрухой, причину которых видел в саботаже буржуазии и чиновников. Поэтому национализация банков для Ленина была лишь частью и необходимым условием «налаживания правильной хозяйственной жизни страны». В проекте декрета о банках говорится не много. Ленин рисует картину национализации всех акционерных предприятий, в ходе которой акционеры сохраняют свое положение в качестве служащих государства. Одновременно он предлагает аннулировать все государственные займы, ввести всеобщую трудовую повинность, включить все население в потребительские общества. Таким образом должна была сложиться система безденежного обмена, в которой каждый человек где-то работает и за это получает продукты в потребительском кооперативе. Общее руководство такой экономической системой должны были осуществлять Советы под руководством ВСНХ. При этом «лица богатых классов» должны работать по специальности служащими, держать сбережения в госбанке, но получать на потребительские расходы ограниченную сумму до 125 руб. в неделю. «Саботажники данного закона» должны арестовываться и отправляться на фронт или принудительные работы. Рабочие организации, прежде всего профсоюзы, должны тщательно контролировать проведение закона.[455] Еще раньше Ленин набросал для себя программу экономических мероприятий, среди которых была «централизация потребления путем принудительного объединения в потребительские общества».[456]
453
454