Глава VI
Свобода окраинам
Социальный взрыв 1917 г., исходящий из центра империи, из Петрограда, своей волной «накрыл» самые разные социумы – от этнически консолидированной в своем территориальном ядре Польши до этнической чересполосицы Кавказа, от среднеразвитых (для своего времени) аграрно-индустриальных европейских территорий России до архаичной Средней Азии. Социальные процессы, характерные для разных эпох, переплетались с межэтническими конфликтами и национальными проектами, получившими новые перспективы осуществления.
Важно помнить о глубокой связи социальной революции и нациестроительства (которое иногда так и характеризуется как национальные задачи революции). Современная нация – продукт индустриальной модернизации с ее стремлением к стандартизации, в том числе стандартизации культуры, которую несет с собой нация. Столкновение национальных проектов на территориях со смешанным населением может вести к таким же потрясениям, как и революционные социальные конфликты.
Национальные движения и социально-политические силы, вовлеченные в революционный переворот, стремились использовать друг друга, социальные задачи соседствовали с национальными в политических программах. Но на разной этносоциальной почве национальные и социальные лозунги срабатывали по-разному, то привлекая, то отталкивая и раскалывая массы.
К моменту прихода большевиков к власти на территории бывшей империи уже развивались мощные национальные движения, особенно сильные в Финляндии, Закавказье и на Украине. Польша, значительная часть нынешней Белоруссии и Балтии были оккупированы Германией. Не успев установить контроль над Россией, большевики решили не медля превратить национальные движения в союзников. Эту задачу должна была выполнить принятая 2 ноября 1917 г. Декларация прав народов России. Проект декларации был подготовлен наркомом по делам национальностей Сталиным при участии Ленина. Большевики обещали политику «добровольного и честного союза народов России».
Декларация провозглашала «право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства». Она отменяла все национальные и национально-религиозные привилегии и ограничения. Правда, после деятельности Временного правительства их почти не осталось. Также декларация обещала «свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России». Эти положения должны были быть конкретизированы позднее.[530]
Историк Ю. Н. Жуков считает, что значение этой декларации было невелико, потому что «задолго до появления» декларации «местные националисты явочным порядком или при поддержке Временного правительства уже добились всего того, что теперь им только пообещали».[531] Это, мягко говоря, не так. 18 июля Временное правительство распустило парламент Финляндии за то, что он «посмел» взять на себя решение внутриполитических вопросов страны и формирование исполнительной власти княжества. В результате на октябрьских выборах победили финские националисты, весьма недружественно настроенные к Петрограду.
Конфликтными были и отношения Временного правительства с Украинской Центральной радой – представительным национально-территориальным органом, который был ведущим политическим центром в Киеве и на значительной части Украины. К началу июля между представителями Временного правительства и Центральной рады было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ее исполнительный орган – Генеральный секретариат – был признан высшим органом управления региональными делами, назначаемым Временным правительством по согласованию с Центральной радой. Она должна была разработать проект национально-территориальной автономии для утверждения правительством. Однако, победив своих противников слева в июле, А. Керенский взял более жесткий курс в деле охранения державы от «сепаратизма». Киевский проект устава Генерального секретариата был отвергнут комиссией Временного правительства. Вместо него правительство 4 августа выпустило инструкцию Генеральному секретариату, которая ставила этот орган в административное подчинение Временному правительству, не признавала властных полномочий за Центральной радой и ограничивала территорию, подчиненную Генеральному секретариату, Киевской, Волынской, Подольской, Полтавской и частично Черниговской губерниями (Центральная рада претендовала на все губернии, где большинство было за малороссами по переписи 1897 г.).
531