— Только то, что он свою личность держит в секрете. Никто не видел его лица. Конечно, есть много версий...что он гениальный разработчик, что он во время войны был частью Dark Ops и что был ранен... кто знает, что из этого всего правда.
— Я хочу его найти.
— Этого хотят многие. Наверное, поэтому он скрывается.
— Я знаю, что он иногда приходит в Прайм Дестинэйшенс. Я его однажды там видела.
Редмонд прервал свою работу и наклонился так, чтобы я смогла его видеть.
— Не ищите его! Вы молоды. И красивы. Если вы не будете его искать, то у вас будет очень приятная жизнь впереди. Он не человек. Он монстр.
Он помог мне подняться, протянул зеркало и как парикмахер дал мне посмотреть на его творение через второе зеркало за моей спиной.
— А где та металлическая вставка? Я не вижу её.
Он взял маю руку и положил её на мой затылок.
— Осторожно, — предупредил он.
Под моими волосами я нащупала металлическую пластинку, которая приставала к черепной кости.
— Мне пришлось немного сбрить волосы, — сказал он. — но это можно заметить только если сильный ветер поднимет верхнюю часть волос.
— Иблагодаря этому, меня не смогут выследить? Целую неделю?
— Да. Но также я не смогу за вами следить. Теперь вы одна.
— Хорошо, — я отложила зеркало и встала. — Я к этому уже привыкла.
Его лицо стало ещё серьёзнее.
— Идемте со мной.
Я последовала за ним обратно в лабораторию. Он положил пальцы на сенсор рядом с ящиком с документами своего стола. Со щелчком он открылся. Он достал оттуда металлическую коробку, размером примерно с ладонь, подписанную. Я прочитала «Хелена». Если со мной что-то случиться, вы должны будете прийти сюда и забрать эту коробочку.
— И что мне с ней делать? Я не смогу её открыть.
— Она реагирует на отпечатки пальцев. Хелена об этом побеспокоилась.
Я посмотрела на свои пальцы. Что-нибудь ещё принадлежало в этом теле мне?
— А что внутри?
— Думаю, это можно назвать вашим свидетельством о рождении.
Глава 21
Теперь, так как люди из Прайм Дестинэйшенс больше не могли меня выследить, они, конечно, знали, что я что-то сделала со своим чипом. Так как его невозможно было удалить, Редмонд не мог также сделать фальшивый чип, который издавал бы тот же самый сигнал, чтобы их обмануть. До сих пор, Прайм наверняка думал, что я была под властью Хелены с её планом. Но теперь им было наверняка всё понятно. Я сидела в своей машине и достала под защитой склада Редмонда новый телефон, который он мне дал, так как был уверен, что телефон Хелены теперь прослушивается. Старый телефон я выключила, как только списала с него телефон Лаурен.
Позвонив ей, я попала на голосовую почту. Я оставила сообщение, чтобы она позвонила мне — ну, конечно «Хелене» — и продиктовала свой новый номер. Как только я начала набирать номер Мэддисон, как на Хеленин телефон зазвонил. Это был Блейк. Блейк.
У меня почти остановилось сердце. В последний раз я его видела по телевизору, с тем брелком в виде кита. Одержал ли неудачу его дедушка в настраивании его против меня? Или же он молчал, и Блейк так ни о чём и не знает?
Я глубоко вздохнула, а затем перезвонила ему по новому телефону.
— Блейк?
— Кэлли!
Один его голос доводил меня до слёз.
— Ты вернулся.
— Наконец-то, — он помолчал мгновение.
— Послушай, Блейк, в ту ночь...
— Я знаю. Я скучал по тебе.
— Я по тебе тоже.
— Это хорошо. Было бы ужасно, если бы только я один это чувствовал, — он тихо посмеялся.
— Ты голодна?
— Как волк, — ответила я.
Он послал мне сообщение с адресом старомодного ресторана, что назывался The Drive-In и был открыт всю ночь.
Когда я туда подъехала, то увидела несколько вооружённых охранников на территории. В какой-то мере меня это немного успокоило. Они больше не были врагами, а были моей защитой.
Красивые машины стояли на всех местах сервисной зоны. Они не пожалели никаких денег, чтобы сделать из этого ресторана, как гласила неоновая вывеска, «Взрыв из прошлого». Спортивные Эндерсы, держащие свои подносы высоко поднятыми, приносили бургеры, коктейли и банановые сплиты к машинам, провожаемые старомодным Рок-н-Роллом. На больших экранах показывались кинофильмы 1950-ых годов — времени, в котором, видимо ещё существовали настоящие фильмы, — без звука, что только усиливало Ретро-впечатление. Я проехала мимо сервисной зоны и выбрала место для парковки совсем с краю территории ресторана.
Оттуда я побежала к туалету. Когда я вернулась, Блейка ещё всё не было. Сев в свою машину, я начала ждать.
Через пару минут он подъехал на своей машине на место рядом со мной и улыбнулся мне. Ничего во всём мире не существовало, что бы заставило моё сердце потеплеть ещё больше. Пассажирская дверь его машины открылась с тихим щелчком и жужжанием. Я пересела к нему. Я ещё не успела нормально устроиться, как он наклонился ко мне и поцеловал в щёчку.
— Привет.
Быть рядом с ним казалось таким правильным.
— Ты великолепно выглядишь, — сказал он.
Он заехал на свободное место рядом с рестораном.
Худая Эндерс-леди с серебряным хвостом подошла к окну водителя и приняла наш заказ.
— Мне очень жаль, — начала я.
— Не стоит.
Я вдохнула его аромат и на какой-то момент нашла утешение в его знакомых чертах лица. Но я знала, что начала бы реветь, если бы позволила себе и дальше так им любоваться. И я должна быть сильной для того, чтобы покаяться ему.
— Я должна тебе так много объяснить, — начала я снова.
— Я знаю, я тебе тоже. Я хотел позвонить тебе из Вашингтона, но мой дедушка отобрал у меня телефон и отдал только сейчас.
— Случилось так много всего, что, кажется, что я не видела тебя уже целую вечность.
— Я всё время думал о тебе. Хуже всего было ночью, прямо перед тем, как заснуть. Днём было на что отвлечься, но вот ночью я чувствовал себя таким одиноким.
Что-то засверкало на его кожаной куртке. Это был тот брелок с моей туфли. Я указала на него.
— Я должна бы носить и свой тоже, — сказала я. — Чтобы было видно, что мы принадлежим друг другу.
— Мы и так принадлежим друг другу, — сказал он.
Он так пронзительно на меня посмотрел, что я было подумала, что его глаза начнут дымиться. Тогда он наклонился ко мне, обхватив одной рукой мою шею, чтобы поцеловать. Я закрыла глаза и позволила дрожи, что вызывал поцелуй, пробежаться по всему моему телу. Его волосы были очень мягкими, почти слишком мягкими для парня. Он дотрагивался до моих щёк, моей шеи, аккуратно, любопытно, как будто я была первой девушкой, к которой он прикасался. Я судорожно вздохнула, когда он дотронулся до металла на моём затылке. Он отдёрнул руку и вытянул шею, чтобы получше разглядеть.
— Что это?
В это же время пришла официантка с нашей едой. Мы отодвинулись, и она опустила поднос на дверце. Блейк протянул мне бургер, но у меня уже не было никакого аппетита.
— Именно об этом я хотела с тобой поговорить, — сказала я.
Он наклонился ко мне и заглянул в мои глаза, молча ожидая моего объяснения. Мои внутренности сжались, как будто я находилась в быстром лифте. Почему было так сложно заговорить?
Потому что это всё было очень сложным. Он обхватил мою руку.
— Всё в порядке. Я слушаю.
— Я не та девушка, за которую ты меня принимаешь.
Раздражённая улыбка появилась на его губах.
— Кто или что же ты тогда?
— Ты будешь меня ненавидеть.
— Никогда в жизни.
В его глазах читалась привязанность. Была бы моя воля, я бы остановила время. Я всё ещё ему нравилась, он все ещё верил в меня. Но я всё это сейчас разрушу.
Он нежно погладил меня по щеке.
— Всё в порядке, Кэлли. Что бы ты мне не хотела сказать, я не буду тебя ненавидеть.
— Посмотрим, что ты будешь об этом думать, когда узнаешь всю правду, — я глубоко вздохнула, прежде чем начать. — Я тебе соврала. Меня зовут не Кэлли Винтерхилл, а Кэлли Вудлэнд. Я не богатая. Одежда, машина, дом — ничего из этого мне не принадлежит.