Он некоторое время смотрел молча на меня, а потом покачал головой.
— Мне всё равно богатая ты или бедная.
— Я не просто бедная. Я несовершеннолетняя сирота. Я живу на улице, в заброшенных домах и питаюсь объедками, которые выпрошу или же стащу.
Я не посмела на него посмотреть. Я быстро продолжила говорить дальше, прежде чем страх не даст мне продолжить.
— Мне нужны были деньги для младшего брата. Ему всего семь. Поэтому я заключила договор с Прайм Дестинэйшенс. Я сдала своё тело Эндерсу по имени Хелена Винтерхилл. Это её дом, её машина, её жизнь. Она хотела предотвратить, чтобы твой дедушка заключил договор с Прайм Дестинэйшенс. Сначала я подумала, что она сумасшедшая, но её предположения подтвердились. Более того, оказалось, что всё намного хуже, чем мы предполагали.
Я тараторила всё, что знала, возможно, немного слишком быстро. Он дал мне говорить, не перебивая ни разу. Только одно я ему не сказала. Я не сказала, что Хелена хотела застрелить его дедушку. Теперь, так как она была мертва, это уже не играло никакой роли. Вещи, которые я ему сказала, вероятно, более чем достаточно взвалились на него.
Закончив, я посмотрела на него. Он всё ещё смотрел на меня, и я безуспешно искала в его взгляде возмущение и отвращение. Он был очень серьёзным и тихим. Его молчание было пыткой для меня. Я почувствовала, как моё горло высохло, пока ждала его ответа. Наконец-то он начал говорить.
— Это всё так... Я не знаю, что сказать.
— Ты веришь мне? — спросила я.
— Я хочу верить тебе.
— Но всё же не веришь.
— Это шок. Огромный. Понимаешь?
Я подняла верхний слой волос и показала ему металлическую пластинку, которую поставил Редмонд поверх чипа.
Было такое ощущение, будто я обнажила самое интимное место на теле. Вот какая я, хотела я этим сказать. Вот, что получилось из меня.
— Под этой пластинкой находится чип.
Он ничего не сказал. Я подняла голову и разгладила волосы. И тут мне в голову пришла идея. Я так хотела, чтобы она воплотилась, как-то надеялась, что я смогу иметь все, правду, Блейка, поэтому промямлила её Блейку.
— Если бы ты только смог уговорить своего дедушку не соглашаться на совместную работу Прайм Дестинэйшенс и власти... Если бы ты смог дать ему понять, какие ужасные последствия будут... что он этих несовершеннолетних сирот практически будет посылать на смерть... Он бы не хотел сам отменить договор?
Может, я была не права, но я надеялась на тот маловероятный шанс, что сенатор просто не знал, что Прайм планировал. Что он ничего о постоянности не знал. Я ждала реакции Блейка. Он казался расстроенным, но задумчивым.
— Блейк?
Он потёр лоб рукой.
— Я поговорю с ним. Нет, подожди, ты с ним поговоришь. Ты лучше расскажешь ему эту историю, чем я.
— Ты серьёзно?
— Завтра суббота. Он будет на ранчо. Он любит там бывать, и будет более снисходительнее. Просто загляни на ланч.
— Он не послушает меня. Он меня ненавидит.
— Мы сделаем это вместе. Меня он послушает. Я его внук, — он погладил меня по руке. — Во всяком случае, стоит попытаться.
Мы.
Он сказал «мы».
Он притянул мою руку к своим губам и поцеловал её. Его лицо было задумчивым. Я почувствовала, что он должен был переработать всю ту новую информацию, что он от меня получил. Мы молча съели, что заказали, и тогда Блейк подъехал обратно к моей машине. Я вышла.
— До завтра, — сказал он только.
— До завтра.
Он поцеловал меня на прощание, но поцелуй был иным, не как раньше. Тяжелее от лжи между нами.
И он уехал.
Я чувствовала себя убитой. Сев за руль, я заперла двери. На моём пути в туалет я попросила одного Эндерса-охранника присмотреть за мной, так как планировала пару часов поспать в машине. Он согласился, после того, как я ему всунула несколько весьма больших купюр.
Около шести часов утра я проснулась от того, что солнце светило мне в глаза, привела кресло в нормальное положение и нащупала пластинку на затылке. Сильная пульсация исходила из этого места, и я проглотила две болеутоляющие таблетки, что мне дал Редмонд
Телефон загорелся. Это было голосовое сообщение от Лаурен.
Её красные волосы сверкали в утреннем солнце. Она всё ещё находилась в этом замечательном теле Рис.
— Пожалуйста, скажи, что у тебя хорошие новости, Хелена! Я всё ещё ничего не слышала от Кевина.
Она засунула ключ-карту во входные ворота маленькой приватной парковки недалеко от её дома в Беверли Хиллз. Я чувствовала себя немного неспокойно из-за места встречи, что находилось совсем близко к Прайм Дестинэйшенс, но парк был не только закрыт, но и очень хорошо охраняемый.
— Некоторые люди его видели, даже разговаривали, но вот уже целый месяц он как будто испарился, — доложила она.
Чтобы весь этот театр с сожалением, паузами не играть снова, я решила сразу сказать, кто я такая.
— Я не Хелена, — сказала я поэтому.
Лаурен говорила дольше, не замечая моих слов.
— Послушай, я не Хелена!
Она открыла рот и так и осталась стоять. Затем она скрестила мрачно руки у себя на груди.
— Что это ты говоришь? — спросила она, не смотря на меня.
— Я тот донор, чьё тело Хелена бронировала. На самом деле ты разговариваешь с шестнадцатилетней.
— Секундочку. Когда я встречалась с Хеленой в прошлый раз, она была в этом теле, — она указала на меня.
— Та девушка в Руна клубе и в ресторане была не Хелена. Это была я.
— Ты? — она злобно сверкнула на меня глазами. — Что случилось с Хеленой?
Моё сердце отяжелело, когда я вспомнила последние её моменты жизни.
— Она мертва.
— Мертва? Хелена мертва? — она схватила меня за плечи и затрясла меня. — Что ты с ней сделала?
— Я ничего с ней не делала, — вооружённый охранник посмотрел в нашу сторону. — Это был кто-то из Прайм.
— Кто?
— Я этого не знаю.
— Откуда ты знаешь, что она мертва?
— Я слышала её крики в своей голове.
— Ты... что?
— Хелена дважды изменила чип. Из-за последнего изменения мы смогли мысленно связываться.
Лаурен оттолкнула меня и отпустила.
— Я не могу в это поверить. Мы знали друг друга с 85 лет, — она достала носовой платок и вытерла слёзы. — А теперь она навсегда ушла от нас.
— Мне очень жаль. Мы за всё это время очень сблизились.
— Как ты смеешь такое говорить?
— Я многое от неё узнала, — сказала я.
— Действительно?
— Про сенатора. И капитана.
Она отвернулась.
— Я не могу. Я не могу на тебя смотреть. Ты обманула меня. Заставила меня думать, что ты — Хелена. А теперь я узнаю, что она давным-давно мертва.
— Нет, это случилось только вчера.
— Почему все прикидываются? — процедила она между зубами.
Я осмотрела её красивое тело, в котором она пряталась, но всё же не сказала, что то же самое можно сказать и о ней.
— По крайней мере... Я думаю, что Кевин жив, — сказала я в надежде, что хорошая новость о Кевине немного смягчит её.
— С чего ты взяла?
— Капитан предлагает клиентам уже, не просто одалживать молодые тела, а покупать. Я предполагаю, что он это тестирует уже какое-то время… Это объяснило все исчезновения подростков — без следов борьбы, и без тела.
Слабый огонёк надежды загорелся в её глазах. Но сразу же после этого она уничтожила эту возможность
— Ты совершенно ничего не знаешь. Как я могу верить твоим словам? Ты носишь украшения Хелены, чёрт возьми. Ездишь на её машине. У тебя вообще нет ни стыда, ни совести?
Я посмотрела на цепочку.
— Я хочу ей помочь.
— Ты не можешь ей помочь. Потому что она мертва. Ты никому не можешь помочь.
Она развернулась, чтобы уйти.
— Лаурен! — она не обернулась. — Или же ты Рис? — крикнула я.
Она упорно продолжала идти. Я просто стояла на месте и дрожала всем телом. Я верила, что она сможет мне помочь. Она же была подругой Хелены. Она была единственной, с которой я могла поговорить о пропавших детях.