— Так мы поэтому олово скупаем как не в себя? Кстати, за твой метод электролужения жести для консервных банок тебе выдана Сталинская премия за прошлый год.
— Я уже знаю, мне Иосиф Виссарионович звонил, поздравлял.
— А мне дано поручение придумать, как вообще без олова консервы делать. То есть не чтобы я придумал…
— Алюминиевые банки использовать, я уже состав покрытия расписала, в «Химавтоматике» уже занимаются разработкой станков по изготовлению банок и расфасовки в них консервов разных. Конечно, алюминия потребуется больше…
— Когда Братскую ГЭС постоят, с алюминием у нас останется лишь одна проблема: куда его девать…
— Это будет еще не скоро, так что пока нужно угольные электростанции побыстрее строить. А это, кстати, в том числе и медь…
— И церий, я помню. Через месяц железную дорогу до Желтой реки дотянут…
— Но все равно из этой меди с церием генераторы еще построить нужно, а у нас на всё людей просто не хватает. Так что если нам Ася подкинет еще мегаватт так двести мощностей…
— А они особо мощных генераторов ведь не делают. А раз у тебя деньги фашистские есть, может, лучше у Сименса генераторы заказать?
— Заказать-то можно, но вот поставок от них мы уже не дождемся: война всё спишет. А у Аси неплохие генераторы на двадцать два мегаватта делаются, турбины под них в Калуге быстро делать умеют, котлы тоже… в Подольске, так что пару десятков таких электростанций… кстати, пока не забыла: вроде в Коломне дизель сделали на две тысячи сил?
— Ну… да.
— Поручите кому-нибудь их под газ доработать: если к такому двигателю прицепить ростовский генератор, то в случае перебоев в сети или где-то в отдаленных районах…
— Вспомнила бабка как девкой была! Тебе точно нужно, по крайней мере пока дочери год не исполнится, сидеть дома и думать только о семейном уюте.
— Я же серьезно!
— И я серьезно, причем очень серьезно. Ты же сама такое поручение года полтора назад уже дала, теперь газовые дизели в Барнауле уже серийно выпускаются, а генераторы для этих станций неподалеку, в Чесноковке на новом заводе делаются. Сейчас только в Москве этих генераторов по заводам уже пару десятков расставили… уж, Глеб Максимилианович и ругался из-за них! Аж вспомнить приятно.
— Что же тут приятного-то?
— А то, что в процессе ругани выяснилось, что эти станции маленькие помогают балансировать московскую областную энергосистему: их же включить-выключить — дело пары минут, а если с областью считать, то уже там под сотню мегаватт набегает… Но вот то, что ты про это забыла, меня, откровенно говоря, тревожит.
— Да ничего я не забыла! И поручений никаких не давала. Это на какой-то комиссии по энергообеспечению строек химпрома разговор зашел о том, что сельские дровяные электростанции там слишком накладно использовать, они пару часов просто котлы прогревать должны или их на ночь останавливать не нужно, вот я и сказала, что если дизель заставить на газу работать, то получится дешево и сердито.
— А почему ты именно про дизель тогда вспомнила? Ведь на газ бензиновый мотор переделать проще?
— У дизеля КПД порядка сорока процентов, он много экономичнее получается — а вопрос как раз об экономии топлива зашел… Ну а то, что парни за мои слова ухватились, я вообще ни сном, ни духом.
— Но все равно заканчивай о работе думать. А то ты наговоришь всякого — а меня, когда я на тебя ссылаться начинаю, только что батогами не лупят.
— И когда это вас в последний раз батогами били?
Бить товарища Тихонова, конечно, никто не бил — но обсмеяли его в последний раз знатно. Хотя потом предложение его и прошло. А случилось это на заседании, когда решали вопрос с размерами запрашиваемых «контрибуций» и Иосиф Виссарионович, выслушав предложение Валентина Ильича, решил уточнить:
— А почему это с французов мы хотим стребовать гораздо меньше, чем с британцев? Это какое-то неравноправие получается, несправедливость.
— Вера Андреевна сказала, что с французов больше слупить не выйдет, они голодранцы, грабят только кусочек Африки и в Юго-восточной Азии немножко. А британцы — народ богатый, они вообще весь мир грабят, так что пусть каждый заплатит пропорционально доходу от грабежа.
— Так вы, Валентин Ильич, нам просто пересказали пожелания Старухи? — рассмеялся Лаврентий Павлович. — Я давно уже замечал, что она контра, но вот чья она иностранная шпионка, понять не мог. А теперь ясно: раз она подыгрывает французам… и по-французски, между прочим, практически без акцента…
— А по-итальянски она вообще как уроженка Падуи, так что, нам теперь их разведки запрашивать и уточнять, на кого она на самом деле шпионит? — рассмеялся уже Иосиф Виссарионович. — Но если вдуматься, то Старуха дело говорит: для нас важно не заработать, а войну предотвратить. И одновременно дать понять нашим зарубежным… визави, что без наказания им обойтись не получится. Если просить больше — они точно в бутылку полезут… а тогда, Валентин Ильич, расскажите, почему Старуха пеню такую за просрочку установила?
— Это не она, она вообще не знает… то есть не знала, что у нас снова такие бомбы есть. А про миллион — это моя идея, но основанная на точных подсчетах: сама бомба нам обходится примерно в триста тысяч, плюс расходы на доставку товара потребителю…
Рассмеялись после этого уже все — но размеры «контрибуций» согласовали. Однако после этого Валентин Ильич старался все же на Веру больше не ссылаться, да и вообще ее по возможности с расспросами не беспокоил.
А беспокоил ее, причем скорее не расспросами, а актуальной информацией, сосед: ему ведь тоже было очень интересно выслушать ее мнение в связи с разными событиями. Но когда утром девятнадцатого мая он зашел к соседке, чтобы огорошить ее очередной «международной новостью», ее реакция его поразила:
— Старуха, ты опять оказалась права: в три утра началась война между Германией и Францией. Французы на самом деле оказались лопухами: они спокойно сидели себе на линии Мажино, а немцы зашли к ним в тыл через Бельгию…
— Ну, слава богу, наконец-то история пошла нормально…
Глава 10
— Пояснить свою мысль можешь? — удивленный Лаврентий Павлович такой реакции Старухи точно не ожидал. — Почему ты готова бога за это благодарить?
— Я очень боялась, что французы, британцы и немцы объединятся для нападения на СССР, но история пошла по проторенному пути и нам теперь такого объединения бояться не нужно.
— А про историю поподробнее можно?
— Вы читали Жюля Верна? Сейчас, я слышала, готовится к изданию его новое собрание сочинений…
— Читал, в детстве, мне нравилось. А что?
— У него есть очень показательный роман, называется «Пятьсот миллионов бегумы», и в нем товарищ Верн очень качественно показал французскую национальную идею.
— И какую же? Я что-то не помню…
— Напомню содержание, то есть именно с идеологической точки зрения. Француз — с точки зрения Жюль Верна человек резко положительный — на деньги, полученные из колоний, строит город, в котором счастливо живут французы. Его родственник, немец, и человек, безусловно, абсолютно отрицательный, на свою долю этих денег строит промышленный центр, где начинает производить оружие. Идея романа заключается в том, что французы должны у немцев промышленность отобрать — чтобы сами французы жили лучше, а вот мысли сделать что-то для этого самим, у французов даже не возникают. Книжка написана почти что семьдесят лет назад, но французская идеология не изменилась, и, что самое забавное, не изменилось и место действия: Эльзас и Лотарингия. Ее — книжку — француз и написал, чтобы оправдать морально захват этих территорий, где немцы выстроили мощную сталелитейную промышленность на местной руде — и в тексте это чуть ли не открытым текстом указано.
— Так что, думаешь, не стоит нам этого Жюль Верна издавать для наших детишек?
— Почему не стоит? Стоит, только еще стоит в книжки включить хорошие такие предисловия, в которых нашим детишкам объяснять, что в этих книжках хорошо и что плохо. Причем для этого конкретного романа особо стоит внимание обратить, что вопрос «за чей счет банкет» даже не затрагивается: понятно же, что дикари в колониях обязаны быть счастливы, что им позволяется финансировать счастливую жизнь французов…