Но кроме казахских степей в стране было где сеять, и было что сеять. А так же сажать, и в Белоруссии как раз посадками главным образом и занялись. В основном, конечно, сажали «главное полезное ископаемое республики», а в Ровенской и Луцкой областях поля в основном засевались свеклой. Свекла – она, конечно, калий из почвы в ноль выносит, но под руководством товарища Пономаренко белорусы героически выстроили первую калийную шахту, а другие белорусы – правда, уже под руководством товарища Синицкой – столь же героически возводили завод калийных удобрений. И все в республике были уверены, что уже к следующей посевной в республике этих самых удобрений будет достаточно. А еще будет более чем достаточно соли, очень нужной не только на кухнях, так что в планах было и строительство нескольких крупных уже совсем химических предприятий (завод по очистке хлорида калия Вера «химическим» назвать вообще не могла), а таким предприятиям ведь потребуется и очень много энергии. И электрической, и тепловой – поэтому одним из основных дел Веры стало пинание разных людей (и организаций), занимающихся «развитием энергетики». Однако некоторых людей ей пинать было… скажем, не совсем удобно: прежнее воспитание не позволяло. Поэтому, например, с товарищем Кржижановским она просто ругалась.
Глеб Максимилианович был человеком довольно резким, но все же в процессе ругани с Верой он держал себя в рамках. Вот со Сталиным – не держал, поэтому и его отношения со Сталиным были весьма натянутыми. А с Верой… Ему Станислав Густавович, с которым у Глеба Максимилиановича отношения были вполне приятельскими, как-то сказал, что «со Старухой надо работать не мощью голоса, а силой убеждения: она, если в чем не разбирается, просто перекладывает такую работу на тех, кто разбирается. И тебе нужно просто ей показать, что ты в этом деле разбираешься лучше всех прочих» – и Кржижановский старался это именно показать. С переменным успехом, так как у Веры были и «советники» другие, и некоторые решения она принимала, исходя из совершенно непонятных другим соображений.
Но чаще все же «создателю плана ГОЭЛРО» удавалось придти к взаимоприемлемому решению, правда, которое не удовлетворяло полностью ни одну из сторон. Как ни старался Глеб Максимилианович убедить Веру в том, что строительство «малых электростанций» будет менее выгодным с экономической точки зрения, чем постройка больших, ему пришлось согласиться с тем, что запуск в Белоруссии почти сотни именно небольших, по двадцать-тридцать мегаватт, электростанций в текущей ситуации будет лучшим выбором. Хотя бы потому, что генераторы к этим электростанциям может очень недорого поставить венгерская и австрийская промышленность, а вот более мощные агрегаты они физически изготовить не в состоянии – а ждать, пока мощные генераторы сделают на советских заводах, было не то что нецелесообразно, но и бессмысленно. К тому же Вера, пользуясь наличием «бесконечной бесплатной рабочей силы», сделала и расходы на постройку единицы мощности таких станций пренебрежимыми в масштабах бюджета даже одной Белоруссии…
Пожалуй, больше всего такому положению дел радовались как раз венгры и австрийцы: их продукция успешно продавалась (хотя и по довольно низким ценам, зато заказы к ним поступили буквально на многие годы вперед), ведь Вера на стройках широко использовала рабочую силу из Кореи и Китая, попутно проводя обучение «иностранцев». А в разговоре с Валентином Ильичом Вера подробно изложила причины такого своего решения:
– Мне на важно, что венгры или австрийцы какую-то там прибыль получат. Мне важно то, что они сейчас практически всю внешнюю торговлю ведут с СССР и другими нашими союзниками – и из-за этого они вообще не участвуют в международной торговле, использующей фунты и доллары. А это уже серьезно сокращает кормовую базу англосаксов, подрывает их банковскую систему, которая основной доход получает за счет эмиссии своих бумажек. Пока это, конечно, крохи в мировом масштабе, но они создают важнейший прецедент – а если мы за это и платим немного, то и вовсе хорошо.