А теперь ему приходилось решать множество очень сложных задач, связанных с сокращением армии. Ведь просто так три миллиона человек «отпустить из армии» не получается, их хотя бы перевезти до дому нужно, а если даже где этот дом, заранее неизвестно, то задачка получается ну уж очень непростой…
Весной была проведена «тренировка»: сразу пять дивизий (причем самых плохих с точки зрения подготовки личного состава и дисциплины) были «сокращены» – и, хотя были исключены их состава армии всего лишь около семидесяти тысяч бойцов, проблем это сокращение выявило очень много. Даже при том, что половину демобилизованных отправили всего лишь в Приишимскую степь, где даже успели выстроить поселки для новых жителей. А теперь за год нужно было так же демобилизовать уже почти три миллиона человек…
Хорошо еще, что заботу о командирском составе взял на себя Лаврентий Павлович: по плану дивизии не расформировывались, а переводились в кадрированные, и уже в таком виде они переподчинялись войскам КГБ. Что, как понимал Климент Ефремович, тоже было делом очень не простым, ведь весь офицерский и сержантский состав тут же отправлялся на переподготовку в специальные части, при которых были организованы курсы повышения квалификации. Весь состав, включая генералов – однако при этом многие генералы очень скоро лишались своих должностей и званий, а начальником кавалерийской кадрированной дивизии КГБ был назначен (хотя и временно) Семен Буденный. То есть Семен сам попросился на эту должность, уж больно ему понравилось то, как обеспечивались техникой мотопехотные части КГБ и он очень хотел «познакомиться с возможностями мотопехотных частей изнутри».
Сам Климент Ефремович тоже был не против такого знакомства, однако времени на подобные игры у него катастрофически не хватало. То есть в будущем ему всенепременно с этим плотнее ознакомится придется, но пока его больше волновали вопросы о том, как выполнить задания по сокращению численности армии. Без потерь выполнить – и он, подготовив очередной список таких вопросов, отправился в Генштаб: все же большинство технических вопросов лучше прорабатывались у товарища Шапошникова, а вот ставить такие вопросы перед ним как раз наркому и полагалось…
Генерал-майор Хацкилевич пребывал в это время в настроении весьма печальном, бродя по территории двадцать шестого разъезда дороги от Волочаевки до Комсомольска. Туда, в этот поселок с удивительным названием «Двадцать шестой разъезд», его занесло после завершения осенних маневров в Монголии. А в Монголию его танковую дивизию перевезли как раз для проведения этих маневров в сентябре сорокового – и закончились маневры очень печально, по крайней мере для самого Михаила Георгиевича: ни одной задачи маневров его дивизия не выполнила, и ее отправили «на переформирование». Впрочем, не ее одну: вместе в дивизией Хацкилевича прямо из Монголии в этот поселок были отправлены все танковые полки, в маневрах поучаствовавшие, а судя по тому, что танки в поселок продолжали поступать чуть ли не каждый день, выводы руководство армии сделало… не самые хорошие.
Совсем плохие выводы сделало: все поступающие танки механики дивизии (кроме техники, из других частей в поселок ничего не направлялось) разбирали полностью, причем даже корпуса танков разрезали на части – и вся броня немедленно отправлялась на переплавку. Тут же, в поселке отправлялась, в четыре больших электрических печи. Затем металл на стоящем на заводе прокатном стане снова превращали в стальные листы и на местном, только что выстроенном «механическом заводе» из них варились уже новые корпуса для танков. Причем от старых отличающиеся незначительно.
Михаил Георгиевич поэтому поводу поинтересовался у инженеров завода «а какого хрена вы занимаетесь всем этим» и немедленно получил очень удививший его ответ:
– Старую броню несложно даже из винтовки крупнокалиберной пробить, а новую не каждый даже снаряд возьмет. Так что занимаемся мы вовсе не хренью, а стараемся вам, танкистам жизнь хоть немножко продлить в бою. Изо всех сил стараемся.