— Баба Зоя, здравствуй! Здравствуйте, — поздоровались, поднимающиеся по лестнице на встречу, семилетняя Настенька и ее мама из 10 квартиры.
— Хорошо вам! Вы то не видите этих уродов каждый день, — улыбаясь им в ответ, подумала она, спускаясь с пятого этажа.
— Еще бы дочь твоя потише бегала по квартире, а то шуму от вас как в цирке, — провожая глазами улыбчивую девочку, проговаривала про себя Зоя Семеновна.
— Что за день открытых дверей? Не успеешь выйти из квартиры они все тут как тут! Не дают бабке спокойно в магазин сходить! — уже в голос пробубнила она.
Масляная краска в подъезде была старательно, но далеко не талантливо исписана тупыми подростками. Так считали все жители данного подъезда, не исключая спускающуюся пенсионерку.
— Ой, — вздохнула бабушка.
— Мне же потом еще раз придется это терпеть. Когда обратно домой пойду. Когда же все это закончится? Боженька, забери меня уже к себе! — обреченно закончив свою мысль, она вышла на улицу.
— Ну, что? Прошлась по соседям? Все косточки им перемыла? — накинулась с расспросами, постоянно обитающая на скамейке, баба Люда.
— Куда ты, старая, собралась? Попросила бы дочь. Пусть она тебя обслуживает. Ты же немощная. Посмотри, ноги еле волочишь. Сиди дома. Мой тебе совет…
— Да замолчи ты, неугомонная! Трындишь как радио. Не хочу тебя слушать. Угомонись! — пресекла она нападки заносчивой Людмилы.
— Ну и денек! Хорошо, что Толя мне еще не попался. Надо же было такое имя придумать.
Бабушка вздохнула полной грудью и поковыляла в сторону продуктового магазина.
Глава 3. Катись колбаской
Зоя Семеновна вела одинокий образ жизни. Она думала, что Ирина давно позабыла о ней. Единственная дочь, выскочив замуж в девятнадцать лет, уехала со своим женихом в другой город. Оставив мать.
Старушка вспоминала о дочери лишь изредка. Обидные моменты четко отпечатались в ее памяти.
Ирина по молодости еще звонила матери с вопросами: долго ли ей осталось жить и не передумала ли она насчет завещания. Тогда отношения катились по наклонной, лишь изредка пробуждая в сознании Зои Семеновны надежду на возвращение доверительных отношений.
Подружки уехали доживать к своим детям, муж и остальные коллеги по старости покинули этот мир навсегда. Старуха жила одна на нищенскую пенсию, скупая по скидке просроченные продукты.
Дни тянулись медленно и однообразно. За окном грязь сменялась грязью и ничего не менялось.
— Ну и погодка, ветер с ног сносит. Уже который день идут нескончаемые дожди, — проговорила себе под нос вечно ворчащая бабушка.
— Молодой человек, не подскажешь, который час? — обратилась она к прохожему.
— Пол первого, — ответил он и продолжил свой путь.
— Ну и зачем я поперлась в этот магазин? Сейчас же перерыв. Когда уже закончится это “везение”? — сварливо ругалась она.
Заполняя тишину и необходимость в общении, она часто говорила сама с собой:
— Что-то Ирина давно не звонила, надо бы ей самой набрать. Интересно, она закончила институт или так и бегает по ночным клубам, дуреха. Да, наверно закончила. Сейчас же уже двадцать третий год. Это ей сейчас, уже около сорока. Наверно, закончила, — она мысленно решала математические задачи уровня второго класса.
Передвигая уставшие ноги, не обращая внимание на лужи и грязь, она целенаправленно двигалась в сторону магазина.
— Не буду торопиться, пойду потише. А то придется у дверей потом стоять, — старушка сменила обычный размеренный шаг на еще более медленный.
Движение бабушки было практически незаметным. Со стороны было отчетливо видно, что она двигалась, но насекомые были быстрее.
— Остановись! Куда помчалась? — догоняла ее следом всезнающая баба Люда.
— Еле тебя догнала, ты сегодня энергетических добавок напилась что ли? — ворчала она.
— Опять ты? Магазин еще закрыт.
— Ну и нехай, а я на почту, — возразила бабка.
— Почта тоже закрыта. Там тоже обед.
Соседки вынуждено разговорились. Они не пылали доброжелательностью друг к другу, но общая проблема объединила их в разговоре на целых десять минут. Столь долгих и мучительных для Зои Семеновны.
И никуда не денешься, не убежишь. Возраст уже не тот, чтобы взять и прибавить шаг в другом направлении. Придется терпеть.
— Твоя то еще жива? Иринка жива еще? — переспросила соседка.
— Жива, — ответила Зоя.
— Все равно не отстанет, — подумала она.
— Приезжает? Ну хоть изредка? Когда ты в последний раз ее видела? — продолжала атаковать расспросами неугомонная всезнайка.