– Со званиями мы погодим. А вот если вы напишите, что разработанная в университете технология даст огромный эффект в народном хозяйстве и сэкономит миллионы денег, то это будет крайне полезно. Только меня в заключении не упоминайте.
– Почему? И какая вам от этого польза будет?
– Потому что никто не поверит, что первокурсница такое придумать смогла, но это и неважно. Важно, что если вы первокурсницу упомянете, то эффект будет совсем не тот, как если вы напишите «разработана в университете». Так-то звучит солиднее – для тех товарищей, к которым я с вашим заключением пойду. А польза будет как раз для университета.
– Пожалуй, вы правы… Старуха, как пить дать старуха. Нынче же заключение напишу и вам отдам. Или еще кому-то надо?
– Мне как раз лучше всего.
– Сделаю. А вы мне ответьте на парочку вопросов: какие тут использовались катализаторы? Я имею в виду и для бутадиена… для получения бутана.
– Ничего сложного, окись хрома на наждаке: здесь окись алюминия не реактоспособна, а просто пассивный носитель – это для бутадиена. А для бутана – там чистый кобальт на том же носителе, слой в долю микрона – зато активная поверхность в двухсантиметровой трубе уже получилась порядка двадцати квадратных метров.
– Да? А как вы наносили такой слой?
– Я же сказала: разговор будет серьезный. Это – действительно государственный секрет: вещество-то запатентовать нельзя, а технологию… ее патентуй-не патентуй, а буржуи все равно сопрут.
– Ну тут уже вы ошиблись: все же вещества, которые в природе не существуют, патентованию подлежат. Сами вещества, а не…
– Николай Дмитриевич, вы не ошибаетесь? Что, на самом деле можно запатентовать просто вещество?
– Нет, деточка, я не ошибаюсь…
– Так, тогда бросайте все и бегите а патентную контору. И патентуйте там дихлордифторметан! Я сейчас структурную формулу нарисую… вот, очень простая штука выходит. И настаивайте, чтобы и за границей его запатентовали, особенно в Америке!
– Это-то сделать можно, но зачем?
– Вы как холодильники устроены знаете? С компрессором?
– В общих чертах. Там аммиак…
– А вот эта гадость для таких холодильников лучше аммиака: ее проще давлением в жидкость превратить и испаряется она куда как шибче, то есть и холодит быстрее. Не так, конечно, сильно – но абсолютно безопасно: вещество практически ни с чем не реагирует, не ядовито совершенно… а еще им там в патентном бюро сразу скажите: если тем же американцам патент продадут меньше чем за миллион долларов, то продавца нужно будет расстрелять за нанесение огромного экономического ущерба нашей стране.
– Интересная структура… а как ее получить?
– Потом расскажу. Просто ее получить, куда как проще чем акрил и даже чем бутадиен. И опять – из угля. Еще из соли и, наверное, плавикового шпата… Ну чего сидите-то? Патентное бюро небось скоро закроется, а ждать до понедельника… есть подозрение, что если мы будем сидеть на попе ровно и в носу ковыряться сопли по столу размазывая, то американцы могут успеть раньше нас. И да, я название веществу придумала, его тоже пусть запатентуют…
Николай Дмитриевич так и не понял, почему он девочку послушался – но сделал все, о чем она его просила. Даже не так, сделал все, что она велела – но об использованных катализаторах она так ничего и не сказала. А спросить снова – профессор искал ее по аудиториям и лабораториям всю следующую неделю, но успеха в этом начинании не достиг: на учебу она просто не приходила.
А не приходила Вера учиться по очень серьезной причине: она как раз занималась «извлечением пользы для университета». С утра в понедельник она заявилась в партком, побеседовала с секретарем парторганизации университета – а затем на срочно собранном заседании уже комитета комсомола повторила сказанное в несколько «более расширенном формате»:
– Я целиком резолюцию профессора Зелинского зачитывать не буду, если кому интересно, то потом почитаете. А если вкратце, то у него на кафедре сделано серьезное такое открытие – но в промышленность мы его передавать не можем. Потому что десять грамм продукта – это вообще ничто, а по условиям конкурса нужно предоставить пару сотен килограммов. Но у нас нет нужного оборудования, и взять его негде. Да и заказать на стороне не выйдет: нет таких заводов, которые это сделать смогут.
– Старуха, ты так все здорово рассказываешь: мы сделали великое открытие, но оно никакой пользы не принесет. И что?
– И то. Вот, у меня есть, между прочим, список тех, кто это сделать на самом деле может. У нас же университет, и в нем учится довольно много студентов, у которых руки не из задницы растут. Например… сейчас, секундочку… вот, у нас только на физико-математическом рабочих-металлистов учится семьдесят два человека, причем – судя по тому, что им направления в университет выписали – работать они умели неплохо. Два потомственных часовщика… есть стекольщики, профессиональных каменщиков под сотню, даже печников пятеро.