– То есть завод, чтобы делать двадцать тонн в сутки, встанет в десять миллионов?
– Я же сказала: новые лаборатории, новые установки всякие. Сама полиэтиленовая установка на двадцать тонн обойдется хорошо если в миллион, но скорее всего куда как дешевле.
– А ты говоришь, что у буржуев она обойдется в пятьдесят миллионов…
– У них во столько обойдется установка мощностью в пятьдесят или даже сто тысяч тонн в год. А я установку на сто тысяч тонн в год и за десять миллионов смогу выстроить, а может быть и за пять. Но пока у меня нет хотя бы пяти миллионов, я и подсчитывать это не стала.
– И как это ты так дешево все сделать сможешь?
– А вот это я вам не скажу. Потому что это – самый страшный секрет, а вы можете случайно проговориться… например, на заседании Политбюро – но я не уверена, что кто-то из них не проговорится уже в ином окружении – а что знают двое, то знает и свинья, как говорят англичане. Так что пока НТК не обеспечит абсолютную секретность работ, никто ничего не узнает.
– Ну… а если я выделю тебе десять миллионов, то ты сможешь, не раскрывая секрета, сделать установку на сто тысяч тонн? Ведь по твоему получается, что это уже сто миллионов золотых рублей, то есть она за месяц буквально окупится.
– Легко! Секрет-то не в железках, а в том, что в эти железки положить. А пока строить завод будут, специально обученные люди всю необходимую секретность и организуют. Должны организовать, иначе завод просто не заработает: нельзя буржуям такие секреты открывать.
– Ты что, кроме себя вообще никому не веришь?
– Если честно, то почти никому, я даже и себе не очень-то доверяю. Люди-то в большинстве хорошие, честные – но они и про других так же думают. И если – опять повторю – совершенно случайно где-то не там проговорятся… А в том, что не проговорятся, я уверена лишь в двоих.
– И я, как понимаю, в это число не вхожу.
– Пока да.
– Грустно… а кто же эти двое? Я их знаю?
– Знаете. Это товарищ Сталин… и товарищ Берия.
Глава 16
Вообще-то разговор с Куйбышевым получился слишком уж спонтанным и излишне эмоциональным, но никаких существенных последствий он не вызвал. И причиной отсутствия последствий было даже не глобальная нехватка хоть каких-то «лишних денег» в правительстве, а то, что ни сам Куйбышев, ни хоть кто-то в его окружении просто не представляли, какую пользу может дать то, что принесла Вера в своей сумке. Ну да, резина для консервных крышек – это хорошо конечно, но страна практически никаких консервов и не производит. И зачем тогда надрываться и готовить ее производство? И даже аспирин…
Про аспирин Валериан Владимирович все же поинтересовался у товарища Семашко – и ответом был полностью удовлетворен:
– Конечно, было бы неплохо выделывать аспирин в СССР самостоятельно. Но у нас все же есть определенные запасы, да и восемьдесят тысяч золотых рублей на закупку его у Германии – все же сумма достаточно небольшая. А предстоящие затраты на постройку аспиринового завода… мне кажется, что если мы используем эти деньги на борьбу с тифом, то сейчас это будет более целесообразно. Вот если ВСНХ изыщет где-то дополнительные финансы…
«Дополнительных финансов» у Куйбышева под рукой не нашлось и на проект благополучно… наложили соответствующую резолюцию – то есть его «отложили на неопределенное время», даже несмотря на то, что двух миллионов таблеток, закупаемых за год у немцев, хватало лишь на то, чтобы «ответственных товарищей» ими обеспечить, да и то не везде. И Вера еще сильнее разочаровалась в «умственных способностях» советского руководства, ведь в СССР для производства этого несчастного аспирина уже фактически имелась мощная «сырьевая база» в виде нескольких немаленьких коксовых производств, а за восемьдесят тысяч золотых рублей можно было за полгода выстроить завод, который выдавал бы в год по цене вдесятеро меньшей, чем закупался германский продукт, по полмиллиона таблеток в сутки. Но эти восемьдесят тысяч университету никто не дал…