— Извините за беспокойство, — начал Аллейн, — но, может быть, вы знаете, как называется тот большой дом, что находится у входа в туннель?
— О конечно, конечно, мсье, я знаю этот дом. Ведь сам-то из этих мест… Его тут все знают, уж больно он старый. А называется он Шато де ла Шевр д'Аржан.
— Я так и думал, — сказал Аллейн.
Аллейн напомнил полусонному проводнику о том, что они выходят в Роквиле, и одарил щедрыми чаевыми. Тот рассыпался в благодарностях, чисто по-гальски перебирая через край, что англичанину непременно резало бы слух, если бы не исключительная убедительность и ловкость выражений.
— Кстати, — спросил Аллейн таким тоном, словно вопрос только что пришел ему в голову, — вы, случайно, не знаете, кто живет в Шато де ла Шевр д'Аржан?
Проводник слыхал, что замок был сдан в аренду чрезвычайно богатому господину, то ли американцу, то ли англичанину, который уже успел прославиться пышностью своих приемов. Говорили, что хозяйство в доме поставлено на широкую ногу.
Аллейн немного помолчал и продолжил:
— Похоже, там что-то случилось сегодня ночью. Я видел через окно, когда поезд остановился.
Проводник пожал плечами, словно желая сказать, что на свете всякое бывает, а гадать бессмысленно. На его бледном лице ничего не отразилось, взгляд глаз-пуговок остался безмятежен. Не вынести ли ему багаж мсье, мадам и малыша, чтобы им не суетиться при высадке? Он уже взялся за ручку купе Аллейна, как где-то в глубине вагона дважды вскрикнула женщина.
Крики были короткие, надсадные, словно их выдавливали из груди, и очень пронзительные. Проводник укоризненно покачал головой, извинился перед Аллейном и направился по коридору к самому дальнему купе. Он постучал. Видимо, ему тут же ответили. Проводник вошел в купе, а Трои высунула голову в коридор.
— Что там еще? — спросила она.
— Кому-то приснился кошмар или что-то в этом роде. Ты готова?
— Готова. Однако веселенькое у нас получается путешествие!
Проводник рысцой вернулся назад. Аллейн, случайно, не доктор? Англичанка в последнем купе заболела. У нее страшные боли в животе. В подтверждение своих слов проводник схватился за собственный живот, с неподражаемой артистичностью имитируя приступ. Не мог бы мсье…
Аллейн ответил, что он не врач.
— Я пойду и посмотрю, — вмешалась Трой. — Как ей не повезло, бедняге. Надеюсь, в поезде отыщется доктор. Помоги собраться Рики, дорогой.
Она решительно направилась по качающемуся вагону. Проводник принялся стучать в двери купе, разыскивая среди пассажиров доктора.
— Я должен переговорить с коллегами из других вагонов, — с важностью произнес он. — Надо организовать людей.
Аллейн вернулся в свое купе. Перепуганный Рики тем временем сделал попытку одеться, не во всем удавшуюся.
— Где ты был? — набросился он на отца. — Я совсем вас потерял. Мы пропустим нашу остановку. Не могу найти штаны. Где мама?
Аллейн успокоил его, помог одеться и упаковал багаж. Рики, бледный от страха, сидел на нижней полке, не отрывая глаз от двери купе. Он не любил терять родителей из вида. Аллейн, не забывший собственное детство, понимал, что его маленький сын охвачен тревогой, жуткой и совершенно необоснованной, которая, впрочем, исчезла без следа, как только дверь отворилась и вошла Трой.
— Ох, мамочка! — сказал Рики, и его губы задрожали.
— Привет, как дела? — произнесла Трой тем подчеркнуто спокойным тоном, которым она обычно разговаривала с Рики, когда тот впадал в панику. Она села рядом с сыном, обняла его за плечи и взглянула на мужа.
— Похоже, та женщина серьезно больна, — сказала она. — Выглядит ужасно. Утром она решила, что чем-то отравилась, и напилась касторки. А потом, совсем недавно, вдруг почувствовала сильную боль, по ее словам, прямо-таки невыносимую, в том месте, где находится аппендикс. Сейчас она вообще ничего не чувствует и выглядит отвратительно. Может быть, у нее воспаление?