— Нет. Я ее дарю.
— Я так не возьму.
Но Светик знает, что тут-то они поладят. Возьмет как миленький. Рубликов у него негусто. А отказаться от книги он не в силах. Как алкаш от стопки.
— Ночевать — это пожалуйста. Это само по себе. Я даже рад помочь, — говорит он. При этом глаза у него ясные. Без подвоха… — У меня есть раскладушка.
— Люблю спать на раскладушке, — сообщает Светик.
— Может быть, я на раскладушке. Все-таки вы гостья.
— Бросьте.
— Все-таки неловко…
— Где мы ее поставим? Тут?.. Нет-нет, вот тут удобнее.
Светик выбирает место — слева от горы книг. Отличное место. Они пьют чай, а потом Светик отправляется за своими вещичками.
Она идет по улице и улыбается, как дурочка. Господи. Какой вечер. Какое небо.
Светик приходит к своим и объявляет:
— Сматываюсь я, ребятки.
Они тут же начинают скулить: а куда?., а почему?., а как же мы?
Особенно Валерик расспрашивает:
— Светик, ну скажи. Мы же тебя любим. Мы же за тебя волноваться будем.
— Да ничего не случилось, — говорит Светик. — Все остается по-прежнему. Только ночевать я буду в другом месте.
— Парня нашла? — спрашивает Вера.
Светик не хочет объяснять. Она присела на корточки. Собирает свой симпатичный чемоданчик.
А Бабрыка все-таки дубина. Два года в институте учился.
— К Николай Степанычу, — спрашивает, — уходишь?
Глава 5
Теперь Светик ночует у него. Поздний вечер выглядит примерно так. Это напоминает идиллию. Каратыгин, разумеется, читает. Сгорбился у ночника…. А Светик уже на раскладушке. Очень ей эта раскладушка нравится. Светик не спит. Рядом громоздится гора книг и рукописей. Светик протягивает руку — берет книгу и листает.
— Алеша… Хочешь посмеяться?
— Не мешай.
— А вот послушай. Какие золотые слова: «Любите жену свою, но воли ей не давайте…» Смешно?
— Ничего смешного. Для двенадцатого века довольно гибкая мысль… Если б я слушался этого князька, от меня бы тоже жена не сбежала.
— Алеша!.. Слава ж богу, что сбежала. Она же дура.
— Ты дашь мне работать?
Светик молчит. Каратыжка работает, а Светик смотрит. Он ученый, она очень его любит. Как в кино.
Она поворачивается на другой бок.
— Спокойной ночи, Алеша.
Он не отвечает. Потому что Светик желает ему этого в пятый раз.
Утром Светик поджарит ему яичницу. Сделает кофе — она постарается, уж будьте спокойны. И отправит его на работу…
Светик видит на рынке тех двух толстых качков — подручных дяденьки Николай Степаныча. Продают они стихи Андрея Белого, тоже, конечно, со склада. Потому что в магазинах книгу еще не выбросили.
Светик улучает момент и интересуется:
— В детском садике стали почитывать символистов?
Качок грозно спрашивает:
— В каком детском садике?
Второй тоже не понимает:
— Каких символистов?!
Вот темнота. Даже не знают, на ком зарабатывают. Светика они то ли забыли, то ли не желают вспомнить.
— Я Светик. Мы вас на машине подвозили… Помните?
Теперь они вспомнили.
— Дяденьки, — стала проситься Светик, — примите меня в долю, пожалуйста.
Разжиревшие качки переглядываются. И… посылают Светика куда подальше. Ясное дело: кому хочется делиться теплым местечком? Зачем им Светик?
Еще и прикрикнули:
— Ты нас не знаешь — мы тебя не знаем.
Теперь Каратыгин ходит на рынок реже. Потому что у него «Книга печалей и радостей» и некоторое время он этой книгой сыт. Переваривает.
— А что это у тебя за книги? — спрашивает он.
— Это на обмен, — говорит Светик. — Завожу связи с книжниками.
И он верит. Ни разу даже не заглянул к ней в сумку.
Соседи Каратыгина — это две семьи. Но на кухне в основном торчат две старухи. С ними Светик и общается — лялякает. О том о сем.
— Ты б оженила его на себе, Светланочка, — запели как-то старухи на два голоса.
— Посмотрим, — смеется Светик.
А старые еще пуще:
— Он ведь голубь, а не парень.
— Ласковый такой.
— Совсем голубь.
Светик уточняет:
— Дурачок, что ли? — и смеется.
Старухи, в общем-то, симпатичные и добрые. Но из тех, кто очень любит женить. Кого угодно на ком угодно.
Светик в дверях книжного склада — стоит и разговаривает с дяденькой Николай Степанычем. Светик улыбается. Глядит ягненочком. Хотя уже взбешена до потери пульса.
— Ну что вы, Светланочка, — говорит он. — Я вообще не желаю заниматься такими делами.