— Хватит болтать, забирайся! — сказал Джехил, запрыгивая на козлы.
— Это я-то?..
— Кто это? — спросил возница недовольно.
Лица было не разглядеть, но голос был довольно молодым.
— Мы так не договаривались.
— Всего лишь друг, — кивнул цирюльник на Креса. — Он не помешает.
— Случаем он не в доле?..
— Нет, — покачал головой Джехил. — Не беспокойся, это на одну ночь. Получишь столько, сколько причитается. Забирайся назад, я сегодня буду править. Крес, ты там умер что ли? Или тебе юбку подержать?
Крес скрипнул зубами, но промолчал. Забрался следом за цирюльником.
— В тесноте да не в обиде, — ухмыльнулся словоохотливый проводник и щелкнул вожжами. Тронулись.
— Эй… — позвал Джехил своего компаньона. Полог отодвинулся чуть в сторону и показался острый, грязный нос. — Сколько сегодня?
— Две.
— Не густо, — вздохнул цирюльник. — Но я знаю, где можно найти еще пятерых. Мы сегодня с моим другом хорошо постарались.
Нос убрался.
— Что в повозке?.. — спросил Крес, оборачиваясь и силясь что-то рассмотреть за собой, но тщетно. Возница замер где-то внутри.
— Гостинцы, которым Изумрудный город щедро почует своих детей. Не чуешь разве?
Крес тяжело вздохнул. И толку его о чем-то спрашивать?
— Прислушайся! — цирюльник неожиданно натянул поводья. Лошади недовольно захрапели, но остановились.
— Не слышишь?
— Если бы я знал, что я должен услышать… — Чувствовал Крес себя по-идиотски.
— Вода шумит.
Они помолчали, пока Крес действительно не услышал что-то похожее на шум воды. Где-то под ними.
— Ну, допустим. И что?
— Если ты опустишься сейчас на колени и приложишь ухо к земле, то услышишь ее еще отчетливее.
— Только после тебя.
О том, что сейчас находилось под их колесами, он даже и думать не хотел.
— Река недалеко.
— Нет, до реки здесь идти и идти… — отозвался цирюльник и погнал лошадей дальше.
Крес вцепился в край, чтобы не грохнуться в грязь. И что этим хотел сказать этот чудак? Вода и вода, чего интересного? Грязища уйдет только к зиме. И то вряд ли.
Они проехали еще немного в этой грязной, хлюпающей темноте и снова остановились. Вокруг повозки забегали какие-то малорослые тени, парочка полезла в телегу. Крес сощурился и приготовился двинуть коротышку сапогом, если хоть один даже попробует пустить в ход свои короткие ручонки.
— Присоединишься? — цирюльник был уже на ногах и приглашающе указывал на вход в полуподвальное помещение, помеченный отблеском лампы. Низкорослые тени бойко разгружали телегу и спускали вниз по ступеням что-то большое, завернутое в тряпье.
Не успел Крес слезть с козлов, как повозка сразу же пришла в движение и быстро скрылась за поворотом. Точно и не было ее. А вот тяжелый дух остался.
Первым, что попалось Кресу на глаза, когда он достиг последней ступеньки, оказалась необъятная спина огромного мужчины. Гигант нависал над поверхностью стола подобно массивной скале и увлеченно то ли писал, то ли мастерил что-то. У его ног чумазые тени аккуратно сложили загадочный груз и быстро ретировались, чуть не сбив Креса с ног.
Беспризорники, коими полнятся тесные улицы и кишат черные углы Изумрудного города.
— Добрый вечер, — поприветствовал Джехил гиганта. — Сегодня еще две.
Тот даже не посмотрел ни на входящих, ни на то, что ему принесли. Только пожал могучими плечами, не отрываясь от своей работы.
— Хорошо, только не затягивай, — кивнул цирюльник и посмотрел прямо в недоумевающее лицо Креса.
— Что это? — он наставил палец на лежащие перед ним два продолговатых предмета, укрытых грязной тканью. Судя по очертаниям, не стоило и спрашивать что именно притащили в этот дом беспризорники во главе с этим безумным цирюльником.
— Мертвецы, — как ни в чем не бывало ответил Джехил, присел на корточки и приподнял полотно.
Под ним оказался страшно обезображенный череп, с которого почти полностью сошло мясо: без глаз, ушей, носа, губ и почти без волос. Он напоминал полусъеденную червями репу, которую только что вытащили из земли и еще не успели как следует промыть.
Креса как будто водой окатили, он попятился и уперся в стену.
— Ты ожидал, они будут еще живыми? — сверкнул зубами Джехил. — К сожалению, вылавливать живых мне еще не доводилось…
— Откуда?!
— Из реки, откуда еще. Животину там уже давно повывели, а…
Тут его прервал стук в дверь. Стучали слабо, но настойчиво.
Гигант поднялся и быстро подхватил на руки одно из тел. Только тут Крес разглядел его лицо — черная, блестящая кожа, гладко выбритый череп. Все так же молчком негр быстро утащил труп за полотно, которым была завешена часть комнаты. Больше всего это место напоминало какой-то военный госпиталь.
— Ну-ка не мешайся под ногами. За ноги, за руки… или за то, что осталось. Вопросы потом.
Сам вцепился в тощие, ледяные щиколотки и принялся тащить труп прочь с глаз. Вернувшись, плотно прикрыл тяжелую материю и приложил палец к губам, указав Кресу на стул подальше с глаз.
С внутренней стороны занавеса не доносилось ни дыхания, ни скрипа половиц. А со стороны выхода уже раздались голоса и шаги. Джехил встретил женщину небольшого роста, сгорбленную, замотанную в плотную шаль и постоянно бормочущую что-то неясное и хлюпающую носом.
— Вот, среди этих, — цирюльник усадил женщину на место негра, разложил перед ней какие-то бумаги и принялся перебирать их, укладывая перед ней то один, то другой лист. В какой-то момент женщина в ахнула в полный голос, дернула один из листков и смяла его в сухом кулачке. Потом долго расправляла бумагу на столешнице, разглаживала дрожащими руками, словно гладила знакомое лицо.
— Где?.. — с отчаянием в голосе обратилась женщина к цирюльнику, но тот лишь покачал головой. Ответом стал лишь исступленный вой. Она упала на колени, разбросав по полу всю бумагу и стала хватать Джехила за руки и умолять отдать ей «ее девочку». Подняться старой женщине помогла парочка давешних мальчишек и быстро увели ее прочь. Она едва не потеряла сознание от отчаяния.
Всю эту сцену Крес наблюдал от начала до конца, не смея даже вздохнуть. Негр невидимой, громадной тенью застыл рядом — с его губ по-прежнему не сошло ни слова.
— Ушла, — сказал Джехил, собирая разбросанные листы, когда за беспризорниками закрылась дверь. — Теперь можешь отмереть.
Крес уже стоял рядом и всматривался в десятки женских лиц, запечатленных на желтоватой бумаге чьей-то умелой рукой.
— Кто это?
В его руке была тонкая, полупрозрачная страница, на которой углем был выведен портрет молодой женщины — красивой и печальной. Сердце отбивало в груди бешеную дробь. Все быстрее и быстрее.
— Спроси что полегче, — пожал плечами Джехил. — За ней никто так и не явился.
Молчаливый негр уже скрывался за ширмой с парой чистых листков и деревянной дощечкой под мышкой. В его могучей руке мелькнул и небольшой кусочек угля.
— Не мешай ему, — бросил Джехил Кресу в спину, когда тот неосознанно шагнул за ним. — Он работает там.
За полотно не проникало ни лучика света, но негра, похоже, это ничуть не волновало.
— Как?..
— Он может. Он особенный.
Крес помотал головой и устало опустился на стул. Перед глазами все плыло. Пачка рисунков уже ждала. Теперь его черед.
Он боялся прикоснуться к ним даже пальцем.
— Можешь не спешить. Здесь все, кого мы нашли за последний год и за кем так и не пришли, — сказал Джехил и вышел.
Крес остался совершенно один. Пока перебирал лица, он слышал только еле уловимый стук угля и шум собирающегося ненастья за окном.
Глава VI. Пепел
Ее отчаянный крик затихал, словно она падала на дно глубокого колодца, и эхо все еще отскакивало от стен. Казалось, что оно поселится в его голове навсегда и будет вечно проклинать самыми последними словами.
Ненавижу! Ненавижу! Умри! И пусть умрет все хорошее, что было у тебя в жизни!