— Нам идти еще долго, а ты еле на ногах стоишь, — заметил Леший, поднимаясь на пригорок — легкий и свежий, как пушинка, чего не скажешь про Креса, который с трудом выпрямился.
— Заткнись… — тяжело дышал он, обливаясь потом. — Я ни шагу не сделаю, пока не узнаю…
— И зря, — покачал головой травник. — Я не собираюсь впустую болтать на полпути. Солнце зайдет — тогда остановимся и поговорим нормально, сейчас только время терять. У нас его очень немного. Если хочешь знать, то мне самому не по себе.
— Да что ты!
— Ты, кажется, видишь, что я пляшу от счастья? — сплюнул Леший. — Ходу.
Крес прошипел ругательство, и хотел уже сбросить Аду, чтобы точно остановить травника, но его уже опередили…
Болт вонзился в снег в то место, куда собрался ступить Леший. Тот зашатался, но устоял.
Ни шагу дальше.
Крес расстегнул ремень, и перевязь с Адой съехала в снег. Две темные тени приближались со спины. Снег захрустел спереди. Крес обвернулся, разматывая кнут, и бегло посчитал неприятелей — полдюжины шляпников стояли на скалах с тяжелыми арбалетами в руках. Железные наконечники стрел хищно нацелились прямо в ему лоб.
Еще трое застыли перед ними, сжимая в руках длинные, блестящие посохи.
Леший схватил Креса за предплечье.
— Бессмысленно, — прошептал он. — Я буду говорить, а вы молчите.
— Говори, говори, — бросил ему Крес, вырывая руку. — Ты нас в это втянул, ты и выпутывай.
— Потом скажешь «спасибо», — отвернулся Леший и, подняв руки в примирительном жесте, сделал шаг навстречу трем шляпникам впереди. Аккуратно обошел болт по широкой дуге и приблизился к незнакомцам. Один из них угрожающе наклонил оружие. Леший послушно застыл с поднятыми руками.
Крес присмотрелся и понял, почему их глаза были такими голубыми. Под шляпами все трое носили круглые очки с синими стеклами, которые отчего-то чуть подсвечивались изнутри.
Пока троица и Леший разговаривали меж собой на незнакомом Кресу языке, он поднял из снега Аду, и они с Вассой — дрожащем, как листочек на ветру — принялись снова усаживать ее ему на спину. Крес даже не успел лишний раз насладиться ощущением легкости, как снова пришлось накидывать ремни. Отдохнул и ладно.
Руки у волчонка с трудом могли справиться с застежками, и он то и дело пугливо посматривал на острия арбалетных болтов, которые ни на мгновение не забывали об их существовании.
— Крес… — пискнул он ему в спину.
— Молчи, — одернул мальчика Крес. — А то подумают, что мы придумываем какой-то план.
— А он у тебя есть?
— Вон у него есть, — кивнул Крес на Лешего. — Кажется.
— А мне кажется, что он с ними заодно, — не унимался Васса, бегая глазами по ущелью, ощетинившемуся железом. — Вдруг он предаст нас? Что делать?
— Вряд ли, — попытался успокоить Крес то ли себя, то ли волчонка. — Но если наш добрый друг сейчас ляжет в снег со стрелой во лбу… придется договариваться мне.
Васса сглотнул. Арбалеты говорили вполне конкретно о том, каковы перспективы подобного исхода.
— Не лучший план.
— Другого нет, — отрезал Крес, затягивая последний ремешок. Уж успокоил, так успокоил.
Они набросили ремни, как бог на душу положит, но времени на то, чтобы прилаживать их и играть в удобства, не было совсем. Если они выживут, Крес, так и быть, потерпит парочку мозолей. Не впервой.
Тут вся троица шляпников разразилась оглушительным приступом хохота. Кое-кто сверху тоже мерзостно захихикал, но большинство арбалетчиков холодно восприняли эту внезапную вспышку веселья. Болты все не опускались.
— Че это их так развеселило? — спросил Васса.
— Не знаю, — покачал головой Крес. — Леший вообще веселый человек. Таким и умирать не страшно.
Травник повернулся к своим спутникам и поманил их рукой. Несмотря на то, что все вокруг знатно веселились, на его лице особой радости не наблюдалось.
Крес кивнул волчонку и сделал пару шагов к их провожатому. Тот стоял с протянутой рукой.
— Что? — стрельнул глазами Крес то на Лешего, то в сторону шляпников.
— Тебе придется сдать им оружие, — поджал губы Леший. — Вообще все, что есть острого.
— Это с какого это рожна?! — сощурился Крес. — Мы что теперь их пленники?!
— Нет. Но вооруженными они нас дальше не пропустят.
— А кто они такие, чтобы указывать мне? Ты не ответил на мой вопрос, травник. Ты знаешь их?
— Да, — кивнул Леший, скосив глаза. — Когда-то и я носил такую шляпу.
— Зря снял, — сплюнул Крес и щелкнул костяшками. — Такую головушку надо бы всегда держать в безопасности.
— Оружие, — повторил травник, не опуская руки.
— А что если я откажусь?
— Лучше не надо, — покачал головой Леший, серьезный как никогда.
— Почему же это? Ты мог вполне забрать его, пока мы спали. А твои друзья взяли бы нас тепленькими. Не было бы этого ненужного спора.
— Они мне не друзья. Это сложно объяснить и долго рассказывать. Но если ты хочешь войти в Приют, тебе придется делать то, что просят. Как жест доброй воли. Поверь, мне самому неприятно.
Крес запрокинул голову и расхохотался. Он бы очень хотел, чтобы снег сейчас сошел с горных вершин и похоронил их всех здесь к Сеншесу.
— А наставлять на нас десяток арбалетов это жест какой воли?
— Это их земля, — ответил Леший, не моргнув и глазом. — И их правила.
— А что же ты раньше ничего не сказал про эти правила?! — не унимался Крес.
— Правила изменились, чужеземец, — отрывисто проговорил один из шляпников на альбийском. — Пройти нужно тебе, а не нам.
Арбалеты вторили ему молчаливым согласием.
— Ах, так ты говорящий, — Крес сделал шаг в его сторону. — Ну, так к чему эта комедия? Мне нужен Алхимик. У меня для него есть кое-что.
Слова Креса, казалось, никак не впечатлили их вожака. По крайней мере, по лицу скрытому за пушистым шарфом и голубыми очками нельзя было прочесть ни единой эмоции.
— У нас для тебя тоже кое-что есть, — с этими словами шляпник выразительно перекинул свой посох из одной руки в другую. — Выбирай. Либо сдаешь свою петельку со всеми железяками, либо свою бабу. Она тоже сгодится.
Все выразительно и чересчур громко загоготали. Крес готов был поклясться, что глаза, скрытые за толстыми, светящимися стеклами, сейчас горят лютым желанием подраться.
Только вряд ли эта драка будет честной. Не драка, а избиение.
Шляпники сами были не в лучшей форме, одежда была сильно изорвана и наскоро заштопана. Встань перед ними кто-нибудь посерьезней нескольких путников, измотанных парой месяцев непрестанной дороги, зрелище было бы совсем другое.
— Если обманываешь, травник, учти. Я заберу тебя первым, — пригрозил Крес Лешему и сунул ему кнут, топор и нож. Без них сразу почувствовал себя совсем голым. Васса безропотно отдал и свой кинжал.
— Учту, — травник понуро кивнул и передал оружие северянам. Вожак крикнул что-то грудным голосом, и арбалетчики опустили оружие — медленно и неохотно, точно дети, у которых отняли любимую забаву.
* * *
Шляпники были обуты в снегоступы, и угнаться за ними оказалось непросто. Крес бы с удовольствием послал бы их к Сеншесу, но быстроногие северяне подпирали сзади и не давали сбавлять темп. Бок о бок с новыми спутниками они покрыли вдвое большее расстояние, чем прежде.
Уже поздним вечером вся троица лежала без задних ног от усталости.
— Куда они нас ведут?.. — был первый вопрос, который сошел с уст Вассы.
— В Приют, конечно. Здесь больше достопримечательностей нет, — спокойно проговорил травник. — Махалой с ребятами теперь проследят, чтобы мы не заплутали. Радуйся, Крес-Килса, ты теперь как под брюхом у матушки Шароши.
— Махалой, вот как? — хмыкнул Крес. — Ты даже имя его знаешь.
— Я знаю имена всей дюжины, — без обиняков признался Леший.
Тем временем шляпники соорудили костер и потихоньку принялись кашеварить. Желудки Креса и Вассы запели в унисон, когда их ноздрей коснулся запах пищи. Крес уже и вспомнить не мог, когда на его язык попадало что-то горячее. Аде тоже не мешало поесть, жар все не спадал.