Ясно, друзья не готовы сражаться. Неудивительно, учитывая, что их здесь втрое больше, чем нас. Да и скрестить клинки с теми, с кем совсем недавно бились плечом к плечу, мне казалось неправильным.
— Что ты предлагаешь?
— Мы не будем забирать у вас оружие взамен на слово, что вы не будете на нас нападать.
— Принято, что дальше?
— Сейчас мы вернемся к жиле, добудем все, а потом отправимся в Тор’Баррадан.
Я кивнул и первым сделал шаг навстречу. Наш план побега не удался. Только сейчас я заметил, что гномы остались без целителей. Волшебники остались на поле боя, продолжая сражаться за жизни своих товарищей. Троих гномов было уже не спасти, их раны оказались слишком глубокими, а вот еще четверо вполне могли выкарабкаться.
Заметив, что гномам нужна ее помочь, Тея помчалась к раненым и активно включилась в процесс. Нам оставалось лишь наблюдать за этим со стороны. В случае если пауки вернутся, мы первыми заметим опасность и вступим в бой. Я посмотрел на Снорри, который сидел чернее тучи.
— Эй, дружище, даже без нас тебе бы не удалось уйти.
— Знаю, — кобольд лишь вяло отмахнулся, когда я заговорил с ним. — Меня волнует другое. После того, что произошло сейчас, с большой вероятностью последнее, что мы увидим в своей жизни — это крепостная стена Тор’Баррадана.
***
До города мы добрались лишь к концу следующего дня. Все это время я думал о том, как помочь отцу и почти не разговаривал с остальными. Казалось, гномы совершенно забыли о том инциденте у аригалковой жилы, но по их редким подозрительным взглядам, которые они бросали на нас, было ясно, что они все помнят, просто радость от получения вожделенной добычи и страх потерять ее сейчас беспокоили их куда больше.
Стоило нам оказаться в городе, нас сразу же разоружили и отправили в один из домиков дожидаться вердикта старейшины. Ждать пришлось несколько часов. Все это время мы коротали за разговорами и собственными мыслями. Наконец, дверь отворилась, и внутрь, в сопровождении двух стражей, ввалился Дар’Кор. У старейшины был очень недовольный вид. Похоже, вся эта ситуация ему тоже не нравилась. Хотя, не уверен, что он был на нашей стороне.
— Мне рассказали, что вы пытались сбежать, — Дар’Кор начал издалека. Он не спрашивал, а говорил утверждениями. И все же я понял, что от нас ждут объяснений.
— Моему отцу нужна помощь. Я узнал, что он в беде, а гномы не хотели нас отпускать. У нас не было другого выхода, как воспользоваться удобным моментом и попытаться покинуть отряд.
— Воспользоваться удобным моментом... — старейшина медленно повторил мои слова, словно пробуя их на слух. — Как все-таки странно можно назвать обычное предательство! Вы оставили гномов в беде, мало того, еще и груженых ценнейшей рудой. Для всех нас огромное счастье, что им удалось справиться с этой проблемой, иначе мы бы потеряли половину действующей армии города, а наши враги получили бы мощное оружие в борьбе против нас. Как вы считаете, что я должен делать?
— Исполнить наше желание и позволить уйти, — я старался говорить как можно спокойнее, но гном тут же вспылил.
— Чтобы о нашем секрете узнал весь Лабиринт? Этому не бывать. Мы понесли слишком большие потери за эти недели, нам нужно пару спокойных лет, чтобы восстановить силы и подготовиться к войне.
— У вас нет этого времени, Дар’Кор! Колдуны действуют уже сейчас. Мы несколько раз спутывали их планы, но кто знает, как долго мы сможем сопротивляться им?
— И потому вы решили сбежать?
— Мы решили помочь людям, которые оказались в беде. Отец не один, а значит, у него есть отряд. Если мы освободим их, вы получите сильных союзников.
— Им плевать на Тор’Баррадан и на всех гномов. Думаешь, мне неизвестно что нужно людям? Искатели, как вы их называете, приходят сюда за богатой добычей, колдуны хотят поработить народы подземелья, чтобы выбраться на поверхность и властвовать там. Ну а что на счет твоего отца... Он полностью охвачен идеей борьбы с Лабиринтом. Тристан с легкостью пустит под нож не только Тор’Баррадан, но и половину жителей подземелья только ради того, чтобы навсегда покончить с Лабиринтом. Ему плевать на наши интересы.
— Хватит! — если бы не веревки, крепко связавшие руки, я бы бросился на гнома. Он может болтать что угодно, но только пусть не смеет говорить так о моем отце!
— Хочешь сказать, я не прав? Или твой гнев вызван именно тем, что я оказался ближе к истине, чем ты?
— Мой отец хочет помочь. Если мы все сплотимся, сможем победить. Да, потери будут большие, возможно, мы даже не доживем до триумфа, но это стоит того, чтобы попытаться!