— Я не стану рисковать жизнями гномов Тор’Баррадана, это ясно? — похоже, наш разговор с Дар’Кором зашел в тупик.
— Хорошо, в таком случае позвольте нам уйти, мы сами попытаемся помочь.
— Вы не в том положении, чтобы торговаться, — Дар’Кор нахмурился, словно ему предложили продать весь аригалк за пару золотых. — Мы могли бы вас вообще прикончить, чтобы сберечь еду и не рисковать, но наши законы не позволяют отвечать злом на спасение. Вы можете оставаться здесь сколько вам будет угодно, только не думайте бежать, или поднимать восстание. В таком случае мы решим проблемы кардинально.
Дар’Кор провел ладонью по шее, недвусмысленно намекая на то, что нас ждет, реши мы выбраться на свободу.
— Выходит, мы вынуждены навечно остаться в Тор’Баррадане?
— Пока да. Мы придумаем для вас подходящее занятие, чтобы вы приносили городу пользу. Пока можете считать, что вы у нас в гостях.
— А мой отец тоже «гостил» у вас подобным образом?
Старейшина замер, стиснув зубы. Некоторое время он молчал, не решаясь посмотреть на меня, но потом все же поднял взгляд.
— Твой отец был гостем в нашем городе. Он сам пришел к нам просить о помощи...
— И вы отказали?
— До появления твоего отца мы видели в людях только врагов. Не им поднимать гномов на борьбу с Лабиринтом.
— Так вот в чем дело! Отец просил у вас помощи, чтобы победить колдунов, а вы отказали! Именно поэтому он ушел. Вы могли бы победить и навсегда избавить нас от этих ужасов, но предпочли, как и сейчас, отсиживаться за стенами.
— Не смей упрекать нас в трусости! — Дар’Кор выглядел угрожающе. Мои слова точно задели его, как бы он ни старался это скрыть. — Мы не пришли на помощь, потому что это было слишком рискованно. Чем рисковал твой отец? Только своей головой. А мы рисковали всем! Прошло десять лет, и мы все еще живы. А вот что случилось с Тристаном? Я больше не видел его.
— Он сейчас в Ущелье ужаса и ему нужна помощь. Не самое ли время все исправить?
— Что исправить? Тор’Баррадан не стал нападать на колдунов тогда, останется в стороне он и сейчас...
— У вас есть все, чтобы помочь. Воины, оружие из аригалка... Да что там, дайте оружие и доспехи людям, и вы получите еще два десятка воинов, которые помогут в битве. Но вы предпочитаете делать вид, что проблемы нет.
Дар’Кор не ответил. Он повернулся и вышел из комнаты.
— Зря ты сказал ему об Ущелье, — заметил Снорри, когда старейшина вышел. — Когда мы выберемся отсюда, он будет знать где нас искать.
— Думаешь, эта трусливая гоблинская задница выберется из города?
— Желание сохранить свои тайны может вынудить их пуститься в погоню...
— Погоди, ты сказал, нас? Ты все же решил отвести меня к Ущелью? — я посмотрел на кобольда, но тот лишь вздохнул и многозначительно посмотрел на меня.
— Куда ж тебя денешь, огра ты кусок. Но это последнее мое одолжение, на большее не рассчитывай.
***
До поздней ночи мы оставались в одиночестве. Лишь однажды нам принесли еды. Да, порции были небольшие, но рассчитывать на отличное содержание не приходилось. «Не заслужили» пока, чтобы шиковать.
— Кир’Дали?
— Тише! — глаза гномки были полны страха. Девушка сжимала в руках крошечный кинжал и тряслась. — Если узнают, что это сделала я, мне конец.
Целительница склонилась над веревками на моих руках и принялась их перерезать. Спустя мгновение я уже мог ими пошевелить.
— Не боишься, что тебя убьют?
— Еще как боюсь, — девушка хлюпнула носом и принялась перерезать веревки на руках Теи. — Но я уже решила. Нельзя бросать друзей в беде. Вы многое для нас сделали — помогли отбиться от чудовищ, нашли аригалк, победили дракона. Мы сражались вместе, а теперь... теперь по разные стороны крепостных стен.
— Мы не сами там оказались, Кир’Дали! Гномы сами вытолкнули нас за ворота своего доверия, — я размял запястья и подошел к окну, проверяя бдительность охраны. Гномы сидели полукругом, спиной к нам и о чем-то оживленно спорили.
— Просто так не выбраться, — заметил Торкал.
— Но ведь у тебя есть на этот счет идеи?
Волшебник хитро улыбнулся и кивнул. Через минуту из-за угла дома, где нас держали, появился Дар’Кор. Старейшина нахмурился и направился прямиком к гномам, которые охраняли нас. Те заметили его приближение слишком поздно. Споры мгновенно утихли, а сами бестолковые дозорные мгновенно подскочили на ноги, виновато глядя себе под ноги.