Отец о чем-то поговорил с Догалом и крепко обнял его, как брата. Затем он зашагал к порталу. Лишь у самого входа он не выдержал и обернулся, помахав рукой. Готов поспорить, что его глаза смотрели на меня.
Портал вспыхнул, когда он вошел внутрь, а через пару минут исчез и осыпался яркими искрами на пол. Никто из присутствовавших не скрывал слез.
— Герой выполнил свой долг, — произнес Дал’Дрег.
— Ладно, у нас есть ее один важный вопрос, — произнес Снорри, осмотрев нас. В соседнем коридоре без дела стоит сокровищница. Кому достанется это все?
Дал’Дрег посмотрел на окружающих и произнес:
— Если кто из живых узнает свою вещь, пусть забирает. Остальное разделим между гномами, кобольдами и людьми. Каждый из наших народов здорово пострадал и неплохо потрудился, чтобы победить Лабиринт.
Сокровищницу пришлось снова запечатать, потому как унести с собой даже десятую часть этого добра мы физически были не в состоянии. До Тор’Баррадана мы шли молча, изредка переговариваясь между собой во время привалов и ночлегов, да и то только ради того, чтобы выставить дозорных. После падения Лабиринта чудовища присмирели, но никто не говорил, что дикие животные и растения тоже будут вести себя спокойно. Поэтому приходилось быть на стороже. Пару раз даже пришлось отбиваться от химер, но те быстро почувствовали, что противник им не по зубам и отступили. Лишь только когда стены города гномов показались впереди, эмоции нахлынули на нас с прежней силой.
— Что случилось? Вам удалось? Дал’Дрег жив! — гномы, люди и кобольды заметили наше приближение издалека и высыпали из города нам навстречу.
— Погодите, а куда подевались все приспешники колдунов? — мы все не могли взять в толк что случилось с тысячной армией тварей, что осадила Тор’Баррадан.
— В какой-то момент они открыли портал и все ушли через прыг-скок-камень. Мы даже не поняли как это произошло, но в какой-то момент возле города не осталось ни одного гоблина.
— Ошибаетесь, как минимум один гоблин здесь точно есть, — произнес Дал’Дрег, издалека заметив щуплую фигурку гоблина и массивную тушу циклопа.
Остальные последовали его примеру, но я остановил их.
— Погодите, это Визг и Шип, они хорошие ребята.
— Здарова, Ричи! — гоблин помахал мне рукой и без страха подошел почти вплотную. Похоже, он решил, что меня послушают и не прикончат, как только появится такая возможность. — Спасибо, что заступился. Правда, к тебе есть просьба — может, ты замолвишь за нас словечко еще раз? Мы с Шипом долго путешествовали и думали над твоими словами. В общем, нам бы неплохо найти дом...
— А что, если эти ребята толковые, пусть живут в Тор’Баррадане! — предложил Дал’Дрег. — Здесь будут нужны работящие руки, способные в случае чего взяться за оружие. Гномы всегда доброжелательно относились к чужакам, которые приходили к ним с миром. Тебе ли не знать, Ричи!
Я улыбнулся и закивал головой, а сам почему-то вспомнил Тар’Дона и Кир’Дали. Надеюсь, теперь они в лучшем мире, они заслужили...
— Ладно, хватит бравых речей, у меня уже желудок рычит, — произнес Дал’Дрег. — Давайте поскорее войдем в город и наедимся до отвала!
Нас встречали как героев, но мы лишь отмахивались от долгих рассказов. Для этого обязательно придет время, но не сейчас. Слишком много дел осталось, которыми нужно заняться в первую очередь. Прежде всего — перевести мирных жителей в безопасное место.
Дал’Дрег уже решил что делать с Тор’Барраданом. Это будет перевалочная крепость на пути к поверхности. Гномы, другие жители и гости подземелья будут останавливаться здесь на отдых. Пока гномы готовились к переходу, ко мне подошли люди. Все они разделяли горечь потери лидера и просили помочь им вернуться на поверхность. Здесь были не только те, кто сражался в отряде отца, но и люди, которых мы освободили из плена колдунов.
К концу дня Кари позвала меня и попросила прогуляться с ней и элементалями за пределы города.
— Ричи, у тебя весь остались те фиалы с первородным духом Крепыша и Искорки?
Я кивнул, понимая, что их придется отдать. Было бы несправедливо использовать их в своих целях. Девушка сложила немного камней, как и подсказали ей другие элементали, приняла из моих рук колбу и откупорила крышку. Мне еще никогда не приходилось видеть как первородный дух оживает в камне. Вот и говори после этого, что камни не живые...