— Я пью одну воду, — ответил человечек. Он по-прежнему со страхом смотрел на меня и вздрагивал каждый раз, стоило мне хоть немного шевельнуться.
— Не бойтесь, — успокоил я его. — Вы весь дрожите. В чем дело, я ведь не такой и страшный.
— Вы кажетесь добрым и пахнете не враждебно, — прошептал сосед. — Но я все равно боюсь. Кто знает… У нас, у зайцев, много врагов.
— Как это у зайцев? — удивленно повторил я, а в голове мелькнуло ага, этот человек сумасшедший! Верно, верно, отсюда этот наивный взгляд, отсюда эта безобидная внешность! Полоумный, ясный перец!
— Ах, знаю, вообще-то я вроде как человек… — вздохнул предполагаемый кретин. — Но я привык считать себя зайцем… Меня воспитали зайцы, я пил их молоко… Моими братьями и сестрами были зайцы.
Кажется, я вылупился на него с очень глупым видом, потому как он улыбнулся и чуть осмелел.
— Не удивляйтесь, — сказал он. — Да, я вырос в лесу, хотя, очевидно, родился среди людей… Иначе почему у меня такие короткие уши? Моя маленькая и доблестная зайчиха-мать не могла такого произвести на свет… Как я попал в лес, не знаю. Меня потеряли или специально бросили, неизвестно, этого я не помню… Но вырастили меня зайцы, я их сын!
Я всерьез заинтересовался тем, что говорил человечек, похожий на клубок белой шерсти.
— Да рассказывайте же, это просто в голове не укладывается! — потребовал я.
Человекозаяц был не против. Он начал тихим голосом, на первый взгляд, успокоившись, но если присмотреться внимательнее, то становилось заметно, что он постоянно настороже, обязательно вздрагивает, когда кто-то из посетителей кафе пошевелится, и ни на секунду не перестает следить краешком глаза за окружающим пространством. Он с ужасом поглядывал на вращающиеся под потолком лопасти огромного вентилятора и старался вжаться в стол.
— Да, меня воспитали зайцы. Они вскормили меня и позволяли лежать со своими зайчатами бок о бок, так было теплее. Мама не так уж и подолгу оставалась с нами… Она приходила и уходила, поила своим молоком и исчезала. Иначе и быть не могло при том множестве врагов, ведь ей приходилось старательно путать следы, чтобы не привести их к нам… Да-а, она очень любила нас. Пока волк не съел ее.
— Вы что, сами видели это?
— Нет, нет, ни в коем случае! Зайцы умирают в одиночку, нам не положено быть при этом и предаваться горю, мы вынуждены спасать свою шкуру… Иначе пропадет весь род. Мы должны бежать! Позже мы нашли ее лапки… А вот своего отца я даже не видел… Мои братья и сестры, с которыми мы вместе лежали в гнездышке, тоже погибли, кто раньше, кто позже, но все они до того успели спариться и принести приплод. Потом пришло время… Одного из братьев съел филин, другого — лисица, третьего убил охотник… Только я и остался.
На мгновение он затрясся словно в лихорадке, поскольку на улице неожиданно загудел автомобиль, но потом успокоился.
— Я убегал всю свою жизнь, — продолжил повествование сын лесных осин. — Спал только днем, урывками, больше не смел. Лес полон хищников… Волки, лисы, рыси, в воздухе кружат совы… Рано или поздно ошибается каждый заяц, на миг теряет бдительность — и этого достаточно. Что это за миг? Ни один из нас не умирает естественной смертью. Что спасло меня, я знаю. На самом деле я человек, и все волки, лисицы и филины боялись меня. Я боялся их, а они — меня… Мы убегали друг от друга в разные стороны.
— Зачем вы вообще убегали, если знали, что они боятся вас? — спросил я.
— Страх у меня в крови, я всосал его с молоком своей матери… — грустно ответил Маугли. — Но были и другие беды — лютые зимы, когда обессилевший, я не раз чуть не замерзал насмерть в сугробе, и только страх, заставлявший меня бежать, спасал меня! Спасал страх… Господи, сколько же я бегал! Под снегом и в метель, под дождем и побиваемый градом… От собак. Они меня не боялись, им все равно, кого гонять, зайца или человека… Я убегал от них так, что ощущал вкус крови во рту!
— Какая ужасная жизнь! — покачал я головой.
— Другой я не знаю, — мой собеседник развел руками (или лапами?). — И я видел много прекрасного… Я видел Святого Губерта[3], по пятам которого следовал олень с золотым крестом между рогами. Ох, как я тогда перепугался! Я встречал духов-покровителей леса — седобородого старца и танцующих в свете луны нимф с длинными черными ресницами, на которых сверкали капли росы. Когда они ссорились, я в панике бросался бежать… Есть ли вообще разница между красивым и безобразным — и то и другое вселяет страх!
3
Святой Губерт — христианский святой, покровитель охотников, охотничьих собак, егерей, лесничих и лучников, канонизирован за то, что исцелял животных от бешенства. По легенде, обратился в христианство после того, как ему явился олень с сияющим крестом между рогами.