— Благодарение небу, она мертва! — вскричал Принц цветов. В следующее мгновение одна из игл другой зеленой колючки вонзилась ему в шею.
— Да что это такое! — заголосила Дюймовочка. — Что это такое?
— Это каштаны, — отозвалась одна из камеристок, прибежавшая на крики, и потащила Дюймовочку за собой. — Когда начинают падать каштаны, это значит, что наступила осень. В наших краях так повторяется каждый год.
Дюймовочка видела, как еще одно яйцо каштана, свалившееся с дерева, расплющило разом двух фей-камеристок.
— Вот именно, вот именно, такая она — эта осень, — заключила камеристка.
ИЗВЕРГ В САПОГАХ
— Ох, я самая несчастная в мире женщина! — горестно выдохнула принцесса, глубоко зарываясь мокрым от слез лицом в мягкие шелковые подушки. Была ночь, осенний ветер раскачивал ветви росших в саду деревьев и полная луна светила через окно прямо в лицо девушки. Но не по этой причине принцесса не могла заснуть. Отвратительные голоса — кошачьи вопли и сладострастные вскрики — в покоях ее супруга не давали ей сомкнуть глаз. Уже полгода, как она была замужем, но еще ни разу муж не разделил с ней супружеского ложа, и широкая кровать, которую покойный король, добрый милый папочка, подарил им на свадьбу, оставалась холодной и бесприютной.
Кто бы мог предположить такое! Принцесса помнила, как этот юноша вместе со странным котом, обутым в сапоги, впервые появился у двора. Тогда он показался во всех отношениях симпатичным и приятным, был почтительным с королем и забавно неловким и робким в обществе принцессы. Да и сама принцесса смелостью не блистала, она была еще совсем юной и невинной девицей, не имеющей в отношениях с мужским полом ни малейшего опыта — ни хорошего, ни плохого. Она всегда краснела и смущалась, если парень оказывался за обеденным столом рядом с ней, и от замешательства вино часто попадало ей не в то горло. Когда король, ослепленный несметным богатством юноши, пообещал отдать руку дочери маркизу де Карабасу, принцесса была взволнована, но счастлива.
Маркиз де Карабас! Его богатство! О, как безжалостно надули ее бедного простодушного отца! Теперь она все знала, окаянный кот, после того как заграбастал в свои когтистые лапы безраздельную власть, перестал таиться и во всем признался. Напивавшись валерьянки, пожирая за обеденным столом в сыром виде гадких мышей, он бахвалился своим плутовством.
Выяснилось, что маркиз был самым обыкновенным деревенщиной, младшим сыном мельника, которого после смерти отца старший брат за безделье и блуд вышвырнул вон из дома. Наверняка мужичонка околел бы где-нибудь в канаве или кабаке, если б у него не было в помощниках паскудного кота. При помощи жульничества и душегубства этот безжалостный котяра вывел своего хозяина в люди, раздобыл для него дворец, титул и руку принцессы — но вовсе не затем, чтобы радоваться счастью молодых, а затем, чтобы властвовать самому.
Принцессе кот не понравился с первого взгляда. Было что-то мерзкое в этом животном, носящем высокие черные сапоги из кожи. И до чего неловко юной девушке было смотреть на такого здорового котяру! Богом предназначено зверью ходить на четырех лапах, чтобы половые признаки оставались спрятанными под брюхом и не бросались в глаза. Ведь одежды, чтобы прикрыть срамные места, звери не носили. Однако этот гордо вышагивал на задних лапах, наплевав на священные законы природы и, без сомнения, воодушевляемый самим чертом. Недаром говорится, что черный кот — сатанинское отродье! Котяра бесстыдно ходил враскачку по всему дворцу, совершенно голый, выставив, словно в музее, на всеобщее обозрение свое хозяйство. Застенчивая принцесса всегда закрывала глаза, завидев приближение кота с мощным орудием наизготовку, нацеленным во все стороны. Собравшись с духом, принцесса обиняками поведала об этом отцу и попросила, чтобы король приказал коту носить штаны. Но добродушный монарх, думающий обо всех людях и животных только хорошо, в ответ посмеялся над горем дочери.
— Он всего лишь кот, — уговаривал он принцессу. — Коты не носят штанов, где ты такое видела, милое дитя?
— Но ведь сапоги он носит! — сказала принцесса. — Тогда прикажи ему снять их, пусть ходит на четырех лапах, как положено котам.
— Оставь его, — махнул рукой добряк-король. — С его дрессурой маркиз наверняка помучился. Пусть себе разгуливает, как хочет. Знаешь, не стоит трогать домашнего любимца другого человека.