Но не один Мартос украшал своими произведениями могилы умерших. Современник его, датский скульптор Dominique Rachette (1744–1809), почти всю свою жизнь проведший в России и переименованный у нас в Якова Ивановича, также оставил образцы своего таланта на одном из петербургских кладбищ. Находящийся в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры памятник канцлеру Безбородко — одна из замечательнейших работ Рашетта. Бронзовый бюст Безбородко стоит на мраморном пьедестале. У подножия его помещены две бронзовые фигуры гениев, один из них освещает светильником надпись, высвеченную под бюстом: «Родился 1744 года 17-го марта скончался 1799 года 6-го марта». Сзади фигуры гения лежит груда книг и виден петух. С другой стороны пьедестала стоит гений и одной рукой закрывает глаза, а другой опирается о колонну. Сзади бюста гений мира держит в левой руке масличную ветвь, а правой указывает на бюст Безбородко. Красивая группа эта была исполнена по рисунку друга Безбородко, известного Н. А. Львова, Рашеттом в 1801 году, и с нее была исполнена Саундерсом гравюра[277]; надпись, находящаяся на гравюре, объясняет аллегорию: «Скромные добродетели: Трудолюбие и Ревность (Lahore et Zelo), составляющие девиз герба светлейшего князя Безбородко, украшают и надгробный его монумент, и когда Трудолюбие светильник жизни представляет уже погасающим, тогда Ревность к службе отечества старается извлечь последнюю каплю елея, дабы возродить благотворное пламя. Между тем тихий гений мира, венчающий образ подвижника, показывает масличную ветвь, которою Великая Екатерина ознаменовала и важность дела и заслуги миротворителя».[278] Памятник был заказан братом канцлера графом Ильей Андреевичем[279], в 1805 году закончен, и исполнение его обошлось в 15 000 рублей[280]. Терещенко в 1837 году так описывает этот памятник: «Гений с левой стороны освещает хартии и указывает на слова „Мир с турками в 1791 году“…» У подножия мавзолея изображен орел с опущенными крыльями и княжеский щит со словами: «Lahore et Zelo». Вокруг памятника еще в 1881 году существовала прекрасная решетка[281], но в настоящее время ни фигуры орла, ни надписи, ни решетки не существует. Быть может, через несколько лет не будет уже и самого памятника. Памятник стоит в темной комнате, весь запылен и заставлен какими-то ящиками. Грустно смотреть на то запустение, в котором теперь это прекрасное произведение Рашетта, и пренебрежение памяти того, на смерть которого была написана Державиным эпитафия:
Произведения другого талантливого скульптора Козловского (1753–1802) также встречаются на кладбище Александро-Невской лавры. Бюст митрополита Гавриила (1791) в Троицком соборе, и особенно интересный барельеф над могилой Мелиссино (1800) в Лазаревской церкви, и группа над могилой Строгановой (1802) на Лазаревском кладбище — все это прекрасные образцы русской скульптуры XVIII века. Могила баронессы Строгановой находится в ужасном виде. Руки и носы прекрасных мраморных фигур отбиты, бронзовые украшения частью уже уничтожены, и все это чудесное произведение Козловского доживает последние дни. Если потомки Строгановой не позаботятся теперь же о сохранении памятника, то через несколько лет от него не останется и следа. Грустно читать трогательную надпись на могиле: «Здесь соединены два любовные праха баронесс Софьи Александровны Строгановой, урожденной княжны Урусовой, супруги гофмаршала действительного камергера и орденов св. Иоанна Иерусалимского Командора барона Александра Сергеевича Строганова, родившейся 20 августа 1779 года, скончавшейся 26 апреля чрез 6 дней по рождении дочери баронессы Веры, последовавшей за матерью 3 мая 1801 года, а сей печальный памятник соорудил на 72 году от своего рождения генерал-майор князь Александр Васильевич Урусов, лишившийся единственной дочери и внука своих на сем месте покоющихся, коих оплакивает с ним и супруга его княгиня Анна Андреевна Урусова». Надпись трудно разобрать, так как весь памятник покрыт плесенью.
Не только памятники работы Козловского, но и могила его самого находится в запустении. На Смоленском кладбище, где лежит тело Козловского, поставлен небольшой красивый памятник, исполненный Демут-Малиновским. В архивах Академии художеств еще сохранились некоторые документы об исполнении Демутом этого надгробного монумента. За 1802 год имеется дело «О сооружении надгробного памятника в уважение оказанных Академии и Отечеству заслуг покойного господина профессора Козловского». Вот это дело: «Императорской Академии художеств в почтенный совет от президента оной действительного тайного советника, сенатора, обер-камергера и кавалера.
277
Wassietchikoff I. 80.; Ровинский И. 384. Вестник изящных искусств. 1883. С. 640. Гравюра исполнена с рисунка или же с первоначального эскиза Рашетта, так как она сильно разнится от памятника.
279
Опыты обозрения жизни русских сановников, управлявших иностранными делами в России. СПб., 1837. С. 196–197,338.