Зверь довольно усмехнулся:
— Помнит, кто её на трон усадил.
Сказав это, парень без тени сомнения, шагнул в портал первым, а за ним следом в нём исчезли оставшиеся бессмертные. Кальт, на всякий случай, активировав несколько защитных заклинаний, зашёл в него последним. Ниа, опомнившись только когда осталась одна, тоже поспешила переместиться в домен. Как только её стопа коснулась бирюзовых границ перехода, он тут же схлопнулся, оставив Смертного Меча Даийлен в полной растерянности.
Для Тараса процесс переноса прошёл в один миг. Он как будто просто перешагнул через дверной проём, соединяющий две очень непохожие комнаты. Первая была тёмным, подземным залом, а вторая открытым пространством, залитым светом утренней зари. Левая стена, вызывавшая его опасения в прошлый раз, таки обрушилась, вместе с большей частью потолка и сейчас лежала грудой обломков на полу домена.
— Нам стоит об этом беспокоится? — громко спросил Тарас, указав на место, где раньше была стена тронного зала.
— Нет, всё в порядке. Мне не стало хуже. Просто… я решила не держаться за старое, освободить место для нового.
Даийлен стояла неподалеку с руками за спиной, встречая своих первый гостей с тех пор, как ей удалось отбиться от своих врагов и союзников. Её глаза и волосы ярко светились и даже кожа источала блеклый свет. В каком-нибудь специальном наряде или доспехе она бы выглядела просто ошеломляюще. Но так как весь её гардероб канул в лету вместе с остальной частью замка, новую одежду она смогла получить лишь от бессмертных, что остались в живых после сражения. Поэтому вместо дорогущего платья она стояла перед ними в немного потрёпанной форме Первого Ордена, вместо драгоценных заколок и украшений — лишь кожаный шнурок, собирающий волосы.
— Ну, для начала тут придётся убраться, — хохотнул Зверь, бодро запрыгнув на груду обломков высотой с его рост, чтобы оценить масштабы работ.
Тарас почувствовал, как за его спиной появился тифлинг — магические преграды которыми он себя окружил перед тем как зайти в домен, не были скрытыми и оставляли мощный мановый след. Расслабленная Даийлен в этот момент сильно напряглась: рука легла на рукоять меча, голова опустилась, левая нога отодвинулась назад, для большей устойчивости.
— Слышал у тебя раньше был настоящий замок. Видать, знатная здесь была мясорубка раз остался только этот небольшой зал, — Вулкан не испытывал или по крайне мере не выдавал трепета от встречи с богиней лицом к лицу, — и чего это ты так напряглась? Сама же впустила. Или ты не можешь понять кого впускаешь в домен?
Короткая приветственная речь тифлинга вызвала у Даийлен удивление, а потом она издала короткий смешок и расслабилась.
— Это трудно сделать, когда даже сам гость не знает, кто он такой.
— И как это понимать?
Улыбка Даийлен стала шире и как-то…добрее? Всего несколько секунд назад она была женщиной, что с опаской смотрела на новую угрозу, а теперь стояла с выражением лица взрослой женщины, умиляющейся детской глупости своего племянника.
— Ты ведь архимаг. Уже должен был заметить. Полагаю, твои отношения с огнём в последние годы изменились?
— Долго ещё будешь строить из себя мудрую древнюю всезнайку? Или может всё-таки просто скажешь в чём дело.
Улыбка Даийлен стала ещё шире.
— Сначала ты заметил, что поджигать всё вокруг стало немного легче. Пламя стало горячее, маны уходить стало меньше, потом ещё меньше и ещё… И вот в один прекрасный день ты зажёг один маленький огонёк просто так, без маны. Он словно крохотный ручной зверек, прибежал на звук голоса своего хозяина. Потом их стало два, три и вот ты уже сам не понимаешь, как это работает, но огонь тратит не ману, а… бодрость. Как будто призывать огонь стало способностью твоего тела, а не заключенной в нём маны. Это становится настолько привычным, что является частью ежедневной рутины, ты не можешь отказать себе в удовольствии призвать немного огня. И по мере того как эта способность развивается, твой собственных страх перед ней растёт день ото дня, но отказаться от неё ты не можешь. Пока всё правильно говорю?
Кальт не ответил, но по заходившим желвакам Тарас понял, что Даийлен попала в яблочко.
— Не нужно на меня так смотреть. Ты вот-вот вспыхнешь, но из-за чего? Признаюсь, возможно, я получаю толику удовольствия от объяснения того до чего ты мог бы додуматься и сам. Но это правда настолько тебя злит, что даже рядом со мной воздух нагрелся? Да, Летос достоин всего твоего презрения и ненависти, но бедная девчушка, которую он одурачил?