Увезли ее в «интернат» и там же, через три дня, схоронили.
Руки развязаны, живи да живи.
Но с уходом старой Калинихи и дочери ее в большом и вроде ладном семействе все пошло наперекосяк.
Почуяв волю, стал выпивать Калинихин зять. К отцу, на провед, охотно, всякий день заглядывали сыновья. Гуляли… Но недолго. Одного сына жена из дома выгнала, и он подался куда-то, в края дальние. А другой сын умер в один месяц с отцом. Оба, как теперь говорят, от сердца, то есть от дешевого пойла, которое по старой привычке именуют водкой.
Подросшие девчата-погодки остались одни, потому что их родная мама, откушав свободы, подалась куда-то в новый «замуж», говорят — по любви.
А о девчатах что говорить… Днем и ночью от их двора несется веселая музыка. Там — и конный и пеший. Но корить их да винить рука не поднимается. Помоги им бог.