– А мы ни на чью собственность и не посягаем, – ответил Костя, – мы ничего не крадём, мы только послушаем и всё,… а слова это не имущество, вот так.
Этот аргумент брата развеял последние сомнения Антона. Слова действительно имуществом не назовёшь.
– Хорошо, – улыбнулся Антон, будем считать, что убедил, только не совсем.
– Потом доспорим, – бросил Костя, а сейчас дело надо делать.
В конце забора они нашли толстое дерево, ветки которого перепутывались с такими же ветками такого же большого дерева, только росшего по ту сторону забора.
– Что, рискнём? – кивнул Костя на сплетённые ветки.
– А выдержат?
– Ты легче меня, полезешь первым. А если под тобой затрещат, то сразу назад… понял?
– Чего ж тут не понять… – и Антон полез на дерево, затем встал на толстую ветку, по ней перешёл на другую сторону забора, осторожно перебрался на ветку другого дерева и затаился за стволом, показывая брату знаками, что ничего страшного нет.
– Костя тоже благополучно достиг по ветке, другого дерева, но когда ступил на неё, она предательски затрещала. Костя, сбалансировал и удачно переступил на другую ветку и удержался от падения. Осторожно, держась за сучки, они спустились на землю и, прячась за кустами, приблизились к сидящему за столиком господину. И только они успели подобраться к нему поближе, как в калитку постучали. Калитка, видно здесь не обошлось без электроники, бесшумно открылась и во дворе появился не кто иной, как сам Лёня Пегасов. Он подошёл к доценту и поставил перед ним на стол глиняного мальчика.
– И это всё? – спросил господин.
– Пока да, Эдуард Аркадьевич, есть непредвиденные технические сбои, – Пегасов немного смутился.
– Что за сбои? – строго спросил доцент, и они стали тихо разговаривать. О чём они говорили, было не слышно. Мальчишки подобрались поближе. И хотя первая часть разговора была пропущена, о чём шёл разговор, было понятно. Говорил доцент:
– Я обещаю устроить тебя в ВУЗ, Лёня! Мне нужны игрушки. Ты это понимаешь!? Твоё поступление на бесплатное отделение целиком и полностью теперь зависит от этих глиняных болванчиков,… неужели непонятно?!
– Я понимаю, Эдуард Аркадьевич, делаю всё возможное.
– Это и есть та самая игрушка, что Пега с Мухой на чердаке нашли, – прошептал Антон.
– Молчи ты… – угрожающе прошипел Костя. – Смотри лучше.
Минут через пять Лёня, получив деньги, встал, намереваясь уйти.
– Уходим, – проговорил Костя. И только они собрались уходить, как Эдуард Аркадьевич тоже встал и, проводив Лёню до ворот, вернулся назад, но не сел в кресло-качалку, а подошёл к беседке, путь назад к тому месту, где перелезли Костя и Антон через забор, был отрезан.
Минуты через три после ухода Лёни у ворот раздался сигнал автомобиля. Степан Аркадьевич взял в руки прибор, нацелил его на ворота – последние открылись и во двор въехал чёрный «шевроле». Из кабины вышли небезызвестный нам Фома Фомич Тараканов и иностранец, тот самый господин Батист, с которым наш читатель уже хорошо знаком. После краткой церемонии встречи, знакомства Батиста с хозяином дома и обмена любезностями, они сели за стол в беседке.
– Давай послушаем, о чём говорить будут, – прошептал Костя. Антон кивнул.
– Вы о чём так волнуетесь, уважаемый Эдуард Аркадьевич? – спросил Фома Фомич.
– Дело в том что, случилось невероятное, – сказал доцент.
– Что-то давненько в нашем городе невероятных событий не происходило, – улыбнулся директор свалки, оттянув нижнюю губу и затягиваясь сигаретой. Ты бы, Эдик, поподробнее рассказал и не спешил, а то господин Батист подумает о нас не совсем то и не совсем так.
Господин Батист как только подошёл к столику сразу увидел, принесённую Лёней глиняную игрушку и стал её внимательно рассматривать.
– Как я понимай это и есть тот самый шедевр, о котором мне вы, господин Забродин, сказать? – спросил Батист. В его душе снова взяла верх алчность и стремление к наживе, временно подавив лучшие побуждения потомка аристократов и, понятно, что глаз его на это соответствующе отреагировал.
– Да, господин Батист, у вас в руках та самая игрушка, о которой шла речь, – торжественно сказал Эдуард Аркадьевич.
– Я не понимай,.. я видел подобный игрушка у господин Тараканов, – удивился Батист. Вы меня что, водить за нос, – и иностранец замысловато поводил рукой в воздухе, выразительно коснувшись своего носа.
– Нет-нет, – сказал Фома Фомич, сразу сообразив, что по своему незнанию дал маху, что у него в квартире Батист видел такую же игрушку, и тут же решил исправить положение. – Господин Батист, Вас никто не желает водить за нос, – произнёс он. –Эти игрушки из одной коллекции, делались одним мастером, поэтому и почерк един.