– Я об этом обязательно напишу. Учёные всего мира должны знать. Ну и что, что у него нет доказательств. У него есть само живое знание, разве этого мало? Что может служить доказательством живому знанию. Это абсурд. Живому знанию не требуются никакие доказательства. Так, например, люди имеют живое знание о боге, разве им нужны доказательства о том, что Иисус Христос был, что он ходил, ел, пил как и все люди на земле, исцелял болящих и воскрешал умерших. Этому не нужны никакие доказательства. Только неверный мир требует этому доказательств. Этот мир и представленным доказательствам всё равно не поверит, и затребует новые доказательства, чтоб подтвердили предыдущие и это будет продолжаться бесконечно.
Потом Вениамин Павлович стал думать о том, что, возможно, его мозг включил дополнительную функцию, которая неведома учёным, и она соединила прошлое, настоящее и, возможно, даже и будущее. Отдалённым примером тому может служить открытие знаменитой периодической таблицы Менделеева. Эта таблица учёному приснилась во сне. Возможно, так сработало подсознание учёного, выстроив в единую схему приобретённые знания, но до поры до времени не могло этими знаниями распорядиться должным образом. А, в общем, это была загадка, над разгадкой которой так долго бился мозг химика и родил идею. Так и он – Позолотин – многие годы думал об исчезнувшей игрушке и, возможно, что и его мозг и всё его существо невероятным образом воссоздало утраченное?.. пусть даже в виде галлюцинации».
Потом профессор уснул и уже никого не видел и ни с кем не разговаривал; в хибарке воцарилась тишина. Когда он проснётся, то будет думать, что всё это ему приснилось.
.....................
Вечереет. Рабочие на свалке продолжают разбирать кучи. Уставший от беготни, Сима сидит на старом, привезённом на свалку, диване и полощет горло водой. Он понимает, что игрушка находится здесь, только пока не найдена, и подтверждение тому – звонок Фомы Фомича с требованием «искать». С одной стороны, этот звонок делал поиски Симы легитимными: директор приказал – я ищу, с другой стороны, Сима понимал, что в поиск игрушки включились более солидные игроки, а с ними надо держать ухо востро. Потом, раз они включились, то, значит, вещь действительно стоящая и ему, Симе, надо в этом деле ушами не хлопать.
Сима ещё какое-то время посидел на диване, обдумывая ситуацию. «Вряд ли дотемна успеем разобрать, – подумал он, – жара несносная, второй человек падает, первым профессор не выдержал, вторым ослабел Оглобля… Этого надо было ожидать.
«А всё же интересно, откуда у Фомы Фомича информация об игрушке? Может быть Пегас? А что, он человек самолюбивый, увидел, что ему ничего не светит, вот и слил информацию, на разборе мусора сегодня не появился, тоже факт не в его пользу. Если утечка пошла через Червонца? – это не в его интересе. У него тёплое место на базаре, зачем ему на Симино место метить? ладно, не будем ломать голову», – тут он улыбнулся от пришедшей в голову идеи. «Фома Фомич желает получить игрушку – он её получит. Только получит не ту, которая настоящая и которую ещё не нашли, а ту, которая лежит в коробке в вагончике. Нашёл её Оглобля, так что с Симы взятки гладки. Хотел, как говорится, игрушку – получи, а там уж, извиняй, что нашли, то и нашли».
От этой мысли к Симе пришло благодушное настроение, он уже не так зорко следил за копающимися в мусоре бомжами. Зачем? Всё идёт хорошо, игрушку нашли и ещё найдут. Сима захочет – и найдут.
На улице смеркается. С Волги потянул горячий настоенный на заволжских травах, ветерок.
– Всё, хватит, шабаш, – сказал Сима и, обращаясь к Крокычу, добавил, – скажи это тем, что у дальних куч копаются, – и направился к себе в вагончик. Зазвонил телефон. Сима взял трубку. Звонил Фома Фомич.
– Слушаю вас, Фома Фомич, – сказал Сима.
– Сима! Ты меня хорошо слышишь? – требовательным голосом спросил директор.
– Да.
– Слушай меня внимательно. Заканчивай все работы и гони всех с территории свалки к чёртовой матери. Ты меня понял!?
– Обязательно понял: остановить работы и всех гнать со свалки к чёртовой матери.
– Исполняй – сказал Фома Фомич и отключил телефон.
Сима пожал плечами: «рабочий день закончился, – подумал он – последние бомики сейчас уйдут. К чему это предупреждение? Что за спешка и вообще, то ищи Сима хоть днём, хоть ночью, а то вдруг раз – и всё наоборот… Ну, да, ладно». На полпути к вагончику Сима вдруг остановился и посмотрел в сторону хибарки, где жили Крокыч и Позолотин. В свете догорающей зари, он увидел как большая, лохматая тень скользнула и исчезла, будто растаяла на фоне темнеющих кустов. «Что это? – подумал он, – неужели опять? Впрочем, могло и померещиться, не железный же он сидеть всё время на солнцепёке», и Сима скрылся в вагончике.