Глава 50. Знакомые запахи
Как только пудель покинул глиняшек, он в темноте добежал до забора свалки и стал тщательно его обследовать. Зрение в этом случае ему не очень было нужно. Нос был главным его поводырём в темноте. Вот, например, собачья тропа. На ней запахов хоть отбавляй, кто тут только не проходил. Разумеется, эта тропа наверняка ведёт к дырке в заборе, а за забором свалка, тут и дураку понятно, должны же как-то псы проникать на свалку.
Пудель ещё немного прошёл вдоль забора и тут же обнаружил в заборе дырку. «Да это не дырка, а целая дырища» – посетовал пудель на нерачительность хозяина свалки, однако в дыру пролез и стал обследовать территорию. Вот он дошёл до вагончика Симы, понюхал дверь. В вагончике кто-то напевал. Пудель проследовал дальше и вдруг шерсть на его загривке стала дыбом. Пудель первый раз в жизни не поверил своему носу. Он принюхался ещё раз, сомнений быть не могло – на свалке находятся следы его хозяина и хозяйки. Это пуделя сильно смутило, он остановился и стал думать: «почему они здесь?» Так и ничего не придумав, он побежал дальше и вскоре его нос уловил запах других людей. Этот запах шёл из деревянного строения, приютившегося в конце огороженной территории. А ещё нос пуделя уловил запах, который он не спутал бы ни с чем на свете. Этот запах был настолько сродни запаху глиняшек, что у пуделя даже в носу засвербило. Этот запах тоже исходил из той же самой хибарки. Пудель хотел от радости залаять, но тут же прикусил свой язык, потому что это было не к месту и не вовремя, тем более, что в хибарке не спали. В ней светилось маленькое оконце. «Запах запахом, а осторожность не помешает», – подумал он.
Из строения доносилась тихая речь; разговаривали двое; пудель прислушался. Один голос был старческий, а другой принадлежал более молодому человеку.
– Я, кажется, Семён Ваганович, сегодня перегрелся на солнышке? – проговорил старческий голос.
– На таком солнцепёке, дорогой профессор, не мудрено перегреться.
«Значит, старческий голос принадлежит профессору, – подумал пудель, – а более молодой Семёну Вагановичу» – и стал слушать дальше.
– Вениамин Павлович, вот мы говорим игрушка – игрушка, а разве так важно во что дети играют? Так и хочется сказать, дескать, пусть играют, лишь бы не полакали, – сказал более молодой голос.
– Нет, уважаемый художник, – оживился старческий голос. – Далеко не всё равно. «Этот голос, значит, принадлежит профессору, а другой – художнику, – сориентировался пудель, – интересно о чём же они говорят?».
– Игрушка формирует мировоззрение ребёнка, душу его формирует, – продолжал говорить профессор. – Представьте, что юное существо с малых лет играет в звероподобные алчные существа, внешне похожие на людей. Такая игра только культивирует низменные инстинкты, результат от этого не за горами – брошенные семьи, непочетание родителей, культ силы, бандитизм и прочее, и прочее. Игрушка для ребёнка – главная среда, в которой он воспитывается. И запомните – игрушки благоприличные – благоустраивают детскую душу, и наоборот… Этому, Семён Ваганович, благоустраению и служила всегда народная глиняная игрушка.
«С этим нельзя не согласиться, – подумал пудель, – Это очень умно и дальновидно. Видно, в этой лачужке живут очень умные люди».
– Лепить такую игрушку, – продолжал говорить человек в хибарке, – мог не всякий человек, а духовно одарённый, вот так, дорогой художник. Слишком это ремесло деликатное, особого душевного напряжения требует. А как сейчас происходит, вам судить. Посмотрите, какие игрушки попадают на свалку?.. Какие игрушки везут в нашу страну?.. И поразмышляйте на досуге. Есть такие, что просто душу от них воротит. Только не думайте, уважаемый, что тот, кто делает эти игрушки не знает, что творит? Разумеется, тот, кто создаёт эти мерзкие изделия, приведёт тысячи доводов в оправдание своей деятельности, и все они будут казаться состоятельными. Обязательно найдутся среди защитников этой мерзости и такие, что будут говорить о том, что молодое поколение должно знать и низменные проявления в человеческой жизни, надо знакомить ребёнка с миром зла в его вещественном воплощении, чтобы закалить его душу, пробудить в ребёнке желание сопротивляться злу, и так далее, но это не более чем уловка.