– Думаю, что игрушки под плитой, – сказал профессор, – не зря же он её перетащил. Только просто так, повторяю, зверь игрушку не отдаст.
– Надо приготовить оружие! – сказал капитан Канивец и, вытащив пистолет, встал, всматриваться во вздыбленный по краю оврага мусор, думая, что зверь притаился где-то там.
– Полноте, капитан, – сказал профессор.– В кого вы собрались стрелять? В лучшем случае это будет мираж. В худшем – вы его не увидите совсем.
– Что же делать? – спросил Пал Палыч.
– Силой тут ничего не сделаешь. Тысячу, а то и две тысячи лет тому назад люди это хорошо понимали и знали, как поступать в таких случаях.
– Так, как же? – спросил капитан.
– Думаю, нам надо уговорить зверя, чтобы он передал игрушки на хранение нам.
– А это возможно? – спросил Костя.
– Попробуем… Наверняка ему отшельником поручено хранить игрушку до прихода хозяина. Он отдаст игрушку только хозяину.
– Кто же этот хозяин? Спросил Антон с интересом.
– А ты и есть самый настоящий хозяин, – ответил профессор.
– Как – я…, – опешил Антон.
– Ты среди всех нас самый младший…, потому и хозяин.
Антон немного испугался и отступил за брата.
– Я пойду, загляну под плиту, раз Тоша трусит,– сказал Лёня, и уже было направился в овраг, но профессор схватил его за руку. – Не спеши. И вдруг, сложив руки рупором, прокричал хриплым старческим голосом:
«Хранитель! К тебе обращается профессор Позолотин. Ты слышишь меня?»
«Слышишь меня,… слышишь меня,… слышишь меня…» – отозвалось эхо.
– Да, я слышу вас, Вениамин Павлович! – раздался могучий, точно рокот морского прибоя, голос. – Я разговариваю с вами только потому, что знаю вас. Не обижайтесь,… я уважаю ваши седины, но игрушку вам отдать не могу, – я должен выполнить свой долг перед отшельником.
«Отшельником,… отшельником,… отшельником…» – раздалось по оврагу.
– Откуда голос? – спросил капитан Канивец, озираясь. – Слышится нечто гудящее, как бы со всех сторон…
– Ты веришь, хранитель, что я, профессор Позолотин, не сделаю ничего плохого изделиям мамушки? – опять прокричал профессор.
– Да, я верю тебе, профессор… – послышалось в ответ.
– А чтобы тебе не сомневаться в наших намерениях! – крикнул профессор, – давай объединим наши усилия по сохранению мамушкиного наследия! Давай передадим игрушки детям! Они предназначались им!
– Мне надо подумать.
– Мы подождём.
– Вы правы, – сказал минуты через три зверь. – Я с удовольствием отдам игрушки детям.
– Вот и договорились, идите к нам! – обрадовался профессор.
– Я не могу вам показаться. Дело в том, что я сделан отшельником много страшнее своего брата и вы, увидев меня, можете сойти с ума. После слома дома, изразец с моим изображением был вывезен на свалку и мне пришлось его по ночам искать, чтобы не нанести своим видом людям умственного ущерба. Я долго искал его и потому вы наткнулись на отпечатки моих лап. Я нашёл его. В нём заключена моя сила.
– Он у вас?
– Нет. Пока я искал мамушкины игрушки его у меня кто-то украл и мне его надо опять искать.
– Кто бы это мог быть? – спросил профессор.
– Кто бы он не был – ему уже не позавидуешь, – сказал хранитель. – Его алчность, желание, во что бы то ни стало разбогатеть – есть неизлечимая болезнь. Он заслужил сурового наказания и это наказание найдёт его… Игрушки вы увидите в нише под плитой. Я ухожу, отвернитесь, чтоб не видеть мою тень, чтоб даже от моей тени мозг ваш не пострадал.
– Отвернитесь,… смотрите в сторону контейнера… – скомандовал капитан.
Взрослые и дети разом отвернулись, а когда повернулись снова, то увидели в овраге на плите радостно прыгающего белого пуделя. Он тявкал, приседал и был очень и очень радостен. Видно, он самый первый вылез из укрытия. Пудель лизал подбежавшим ребятам лица и всем видом показывал, что под плитой есть кто-то ещё.
– Вы, профессор, оставайтесь, а мы с ребятами посмотрим, – сказал Пал Палыч, тут легко куда-нибудь провалиться.
– Хорошо, хорошо, – сказал Позолотин, – я только на краешек плиты сяду, устал. – Он подошёл к плите, сел на неё и стал вытирать пот со лба.
Сюда, левее, – говорил Костя, обходя плиту.
– Здесь пещера, – звонко сказал Лёня и, посторонившись, пропустил вперёд Антона. – Иди,… иди, Тош,… ты ведь у нас самый младший…
Пещера под плитой действительно была небольшая, этак, метра два длины.
– Антоша, посмотри, что там? – попросил Пал Палыч.
– Что-то страшновато, – признался Антон.
– Смелее, Антон, смелее, – подбодрил учитель, – чего бояться, когда тебе сам хранитель разрешил.