– Здесь, ребята, те самые камешки, что мне Лёня в клуб приносил, – и Пал Палыч вытащил из ларя пригоршню жёлтых камешков.
– А здесь в ларе камешки коричневые, – сказал Костя. Он поднял крышку другого ларя и, перегнувшись через его край, достал несколько камешков.
Всего в сарае оказалось пять ларей, один из них оказались пустым, а в четырёх были камешки жёлтого, коричневого, белого, и чёрного цветов.
– А чёрный цвет зачем?– спросил Антон. – Из такой глины тоже игрушки лепили?
– Ту глину, ребята, что мы нашли, использовали только для подкрашивания изделий, потому и хранится она отдельно в ларях. Основное тело игрушки лепилось из глин более доступных и их просто сваливали куда-нибудь в угол.
– Точно! Я, оказывается, стою на глине, – удивлённо произнёс Антон, – здесь её много.
– А вот, Пал Палыч, какая-то прялка или что-то в этом роде, – раздался голос Кости. Все подошли к нему.
Посреди сарайчика стояло на подставках какое-то приспособление, похожее на невысокий стол без крышки. Под столом стоял ящик с ручками. Вместо крышки на столе возвышался ящик, вместо дна у верхнего ящика была натянута металлическая сетка. Пал Палыч осмотрел приспособление, нагнулся, взял из нижнего ящика его содержимое, поднёс к глазам и стал рассматривать.
– Это, ребята, просеянная глина. И, судя по тому, что здесь имеется сетка, то значит на этом приспособлении и просеивали.
– У верхнего ящика ручки только на одном конце, – заметил Костя, – а другой конец подвешен на ремнях.
– В ящик на сетку насыпалась глина, а затем мастер брался за ручки с этой стороны ящика и резко двигал к себе и от себя. Приспособление позволяло одному человеку справляться с этой работой.
– Умно, – сказал Антон, – раньше технического прогресса не было, а приспособления уже были.
– Бурного развития научно-технического прогресса не было, – заметил Пал Палыч, – а вообще этот процесс создания чего-то нового, что облегчает физический труд, никогда не прерывался со дня сотворения мира, просто с развитием науки и техники стал возможен рывок.
– А вы, Пал Палыч, верите, что мир был сотворён? – спросил Костя. Я вас об этом спросил, потому что в этом вопросе ничего не ясно; по телевизору и в газетах на этот счёт чего только не пишут.
– Удачное ты время для такого вопроса выбрал, – сказал Пал Палыч, снимая со стены какую-то материю или ветошь и внимательно её рассматривая. – Этот вопрос, ребята, относится не к научной сфере; он из области духовной. Можно, конечно, верить в то, что ты произошёл от обезьяны, вольному воля, только мне что-то этого не хочется, чтоб она была моей прародительницей.
– Генетики, Пал Палыч, доказали, что у человека ничего общего с обезьяной нет, я читал.
– Это хорошо, что ты, Костя, читал, только я повторяю, что это относится к духовной сфере, а не научной. Я вот верю, что мир сотворён и мне не надо никаких этому доказательств. Доказательства нужны в материальной сфере, например, чтобы объяснить, каким образом просеивали глину в старину.
– Так через сетку же, мы это выяснили, – и Антон показал на приспособление.
– Металлическая сетка, это ноу-хау, изобретение не такого уж далёкого прошлого, а до неё как просеивали? – и педагог внимательно посмотрел на ребят.
– Когда найдём, вот тогда и скажем, – уклончиво ответил Костя.
– А я уже нашёл, – и Пал Палыч кивнул на материю, что была у него в руках. – Это рядно, со старых времён здесь висит. Видите, какая редкая ткань. Ею младенцев от комаров укрывали и муку с глиной просеивали. В нашем случае она служила для просеивания глины, среди нитей есть застрявшие кусочки глины. Через рядно процеживали глину и в жидком состоянии.
– Вот это да! – выдохнул удивлённо Костя.
– Пал Палыч, а я корыто толстое нашёл, – воскликнул Антон. – Вот оно, на полу стоит. Интересно, для чего оно было нужно?
– Конечно, в наше время трудно сказать о полном назачении каждой вещи, но, исходя из жизненного и профессионального опыта, нетрудно догадаться. Думаю, что в нём вот этим билом, – и Пал Палыч указал на небольшой чурбашок с ручкой, – дробили крупные куски глины.
– А вот пятно тёмное на лавке, – сказал Антон, – без пыли; здесь по всей видимости, что-то стояло.
– Мельничка здесь стояла, – только её вперёд нас кто-то взял.
– Это Пега с Мухой здесь шастали, – заметил Костя, – вот и позарились.
– Надо у них её конфисковать, – произнёс Антон.
– Для нашего музея в студии это был бы неплохой экспонат, только как её у дружанов выманить? Об этом тоже подумаем, только, ребята, не самодеятельничать, дело это тонкое, придётся вести переговоры на самом серьёзном уровне, – заметил учитель.