…Похоронные согнули Анисью. Первое извещение получила в декабре сорок первого из-под Москвы. Долго, беззвучно тряслась на топчане. За ночь перед глазами промелькнула вся жизнь первенца. Она вновь и вновь просила подругу перечитать письма сына. Марья, как могла, утешала Анисью. Но горе одно не приходит, перестала получать письма от младшего сына. А через три месяца еще один удар потряс Анисью. Почтальон, стараясь не смотреть ей в глаза, сунул похоронную. В мае сорок пятого года, в последний месяц войны, погиб и муж…
Листочки медленно скользнули из ее рук в шкатулку. Анисья жила воспоминаниями. Чаще всего ей виделась одна картина: вся семья сидит у стола за самоваром, Анисья разливает чай. Самовар она помнит еще ребенком, но когда он появился в доме, сказать никто не мог. Мать рассказывала ей, что его купили в Туле еще при жизни бабки. За долгие годы самовар для Анисьи стал живым.
В мастерскую пришла раньше открытия. В приемной было тихо, за конторкой копошился приемщик.
— Кто первый, подходи…
Анисья приблизилась к окошечку и стала развязывать платок.
— Ну вот, целый час стояла и не могла приготовить квитанцию.
В очереди на нее зашикали. От этого Анисья растерялась еще больше и никак не могла развязать узел. Наконец злополучная квитанция оказалась в руках приемщика. Сверившись с журналом, приемщик вышел из-за перегородки и поманил Анисью рукой:
— Твой? Забирай, — и, не дожидаясь ответа, направился к конторке.
Она наклонилась к самовару, чтобы получше рассмотреть его, и отшатнулась. Кровь ударила ей в лицо. Это был не ее самовар. Боясь, что ошиблась, она еще ниже склонилась над самоваром. Свой самовар она не спутает ни с каким другим. Она знала на нем малейшую зазубринку, каждую завитушку на кране. За вечера, проведенные наедине с самоваром, она выучила его наизусть. Из состояния задумчивости ее вывел голос молодого рабочего:
— Что, бабка, копаешься? Получила самовар и отчаливай…
Анисья не шелохнулась.
— Ты что, оглохла?
— Это не мой самовар.
— Как не твой? Чудишь, бабка.
— Мой не такой.
— Не такой, не такой, — передразнил ее парень. — Притащила рухлядь, и, можно сказать, мы сделали конфетку, самовар блестит как новенький, а она, видите ли, недовольна. На вас не угодишь…
— Ну и пусть блестит, мне мой подавайте. Что вы старого человека за нос водите?
— Иди с приемщиком разбирайся.
Анисья снова направилась к конторке. Приемщик, занятый работой, не поднимая головы, буркнул:
— Что ты мне голову морочишь, бабка?
— Мне самовар подменили.
— И что мудришь? — Обращаясь к проходившему мимо пожилому рабочему, добавил: — Твоя работа, Матвеич! Во как здорово сделал, что клиентка не узнает свой самовар. Благодарность должна записать, а не мотать нервы.
Рабочий внимательно осмотрел самовар.
— Старушкиным самоваром занимался Алексей. — Он поманил молодого парня.
— Ты мамашин самовар чинил?
— А я почем знаю? Десяток прошло за месяц.
— Ты мне носом-то не верти, довертишься. Не помнишь, говоришь? А кто на той неделе любовался вязью на ручках?
— Во, во, это мой, — закивала Анисья.
— Ты мне дурачком не прикидывайся. Отвечай толком, куда ее самовар дел?
— И что ты ко мне привязался с каким-то самоваром? Тоже мне, новый начальник выискался, — и парень направился на свое рабочее место.
— Знаем мы его штучки-дрючки, — и предложил Анисье: — Пройдите к заведующей.
Выслушав Анисью, заведующая исподволь начала уговаривать Анисью:
— Может быть, вы ошиблись, бабуся? Или вас подвело зрение. Принесли самовар старым, облезлым, а мы вам предлагаем вон какого красавца. Он еще сто лет прослужит.
— А на кой леший мне на сто лет-то? Мне бы год-другой протянуть, и то слава богу. Вы мне мой самовар подавайте, и вся недолга.
— Что сейчас об этом толковать? Нет вашего самовара. Где мы его возьмем?
— Намедни был, а теперь нет. Не мог же он провалиться сквозь землю. Лучше спросите у молодого зубоскала, куда он его задевал.
Вызванный к заведующей молодой рабочий сказал:
— И что она, Елена Михайловна, голову нам морочит? Только отрывает людей от дела. Ее самовар, другого нет.
— Ну вот что, товарищ Карпова, вам предлагают замену. Не желаете брать самовар, не надо. Некогда нам больше заниматься с вами. У нас работа, — и, давая понять, что разговор окончен, она встала.