— Мне надо с ним всего лишь поговорить.
— Ах, поговорить, — она прищурила один глаз. — Теперь это так называется. А то ведь был секрет.
— Хватит уже, — мягко ответил я, заметив, что подобные колкости — лишь особенность ее поведения, когда она чего-то не понимает.
— И все-таки ты скучный, — она ткнула в мою сторону ложкой, которой поедала суфле. — Сплошь тайны, какие-то очень важные и срочные дела. Может быть, если бы ты сказал мне, чего тебе нужно, я бы помогла. Но нет же, каждый мужчина думает, что сделает все сам, лучше и быстрее, отказывается от помощи! Гордость, да?
— Этика, — вспомнил я слова Ани. — Деловая.
— О боже! — воскликнула Элен. — Да ей никто и не пользуется, кроме, разве что, самых честных людей на свете. А самые честные долго не живут. Особенно в сердце Империи. Подумай над моими словами, — добавила она многозначительно.
— Ты про честность или намек на твою помощь?
— Мою помощь? — она округлила глаза настолько притворно, что только дурак бы не догадался, — Ой, нет, что ты. Скоро ты поймешь, что свою помощь я тебе уже давным-давно оказываю. Еще с того момента, как выбрала тебя и села с тобой за один столик.
— Кстати! — я ухватился за новую тему, потому что истории графа никак не заканчивались, — почему ты выбрала меня?
— Не знаю, — ответила она, подумав. — Правда, не знаю. Новое лицо, быть может. Или ты просто чем-то отличаешься от прочей публики. Что-то из этого.
Новая сигарета и снова облако дыма над столом. У меня запершило в горле, и я залпом выпил стакан воды. На столике расположились открытые бутылки с другими напитками, но я решил не притрагиваться к ним — кто знает, какой там будет эффект? А сейчас мне надо сохранять трезвость разума.
— И поэтому, Максим, я повторяю свое предложение.
Надо же мне было как раз в этот момент заслушаться какой-то фантастической историей, которую, как заправский стендапер рассказывал граф.
— Вот так мы с им и познакомились! Правда, ему пришлось лежать в госпитале какое-то время... — зал взорвался смехом и слов дальше я не услышал.
— Максим! — и я вовремя повернулся к Элен, которая просто метала молнии. — Никогда не игнорируй девушку!
— Извини, — я положил руки на стол, а она взглянула на часы.
— Вот не можешь ты нормально. В шесть. На верхней палубе. И ни минутой позже.
— Почему...
— Ты меня понял? — девушка оглянулась на Апраксина: тот как раз возвращал микрофон конферансье под громкие аплодисменты. — Ровно в шесть. Если опоздаешь — мы с тобой больше никогда не увидимся.
— Да о чем ты...
— Пообещай, — она схватила меня за руку и крепко сжала, глядя мне в глаза. — Пообещай, что придешь!
— Я... — мысли путались, тем более что граф уже шел к нашему столику. Я точно определил направление — больше он не мог никуда пройти, кроме как к нам, — обещаю!
— Смотри, если нарушишь! — погрозила девушка и отпустила мою руку за секунду до того, как у столика появился Апраксин. — И ни минутой позже.
Она вскочила, едва не толкнув официанта рядом. Того спасла лишь мгновенная реакция. Бросив короткое извинение, девушка начала расправлять платье.
— Приветствую особого гостя! — протянул мне руку граф. — Апраксин, Филипп Терентьевич. Я могу присесть?
— Да, конечно!
Элен закашлялась и, пока граф изучал, что находится на столике, она одними губами напомнила мне:
— Ни минутой позже! — а потом быстро убежала.
— У нее в программе еще один номер, — тут же оправдал певицу граф. — Надеюсь, вы хорошо провели время, молодой человек?
— Конечно, — кивнул я и представился. — Думаю, что и у нас с вами тоже получится приятная беседа.
Глава 8. Граф Апраксин
Филипп Терентьевич потянулся к откупоренной бутылке, осмотрев при этом пустые бокалы, разлил красного вина, разом уполовинив содержимое. Затем посмотрел вино на свет с видом ценителя и знатока, немного поболтал жидкость и пригубил.
— Знаете ли, — он подхватил бутылку и принялся изучать этикетку, — Екатеринодарское красное скоро совсем исчезнет с прилавков. И по совсем дурацкой причине.
Насыщенная темно-красная жидкость выглядела, как кровь, гипнотически притягивая взгляд.
— И какой же?
— Засуха. Вода уходит. Крупный город забирает воду, а движение Земли, знаете, подчинено законам физики. Мы становимся то ближе к Солнцу, то удаляемся от него. То покрываемся льдами, то превращаемся в безжизненную пустыню или бескрайний океан. И когда волны соленой воды смывают все следы... — он отхлебнул из бокала, посмаковал и замолчал ненадолго. — Извините, срываюсь в бесполезную философию. Что толку от знания, если нельзя применить его?