«Это твоя девушка?» - глядя мне в глаза с опаскою спросила Тереза.
Из ее взгляда я понял, что от моего ответа зависит дальнейшее развитие ситуации. И я решил, что должен рассказать ей всю правду.
«Это девушка, которая хотела жить» - с грустью в голосе, загадочно ответил я.
«А почему хотела? С нею что-то случилось?» - вопросительно уставилась на меня Тереза.
Глядя в ее голубые, наивные, детские глаза, мне на миг стало страшно от того, что я вспомнил. Но отступать было не куда, и я начал свой рассказ.
Может быть это совпадение, а может быть очередной поворот судьбы, но только он был для меня неудачным, как и все последующие. Через несколько месяцев после того, как я перестал встречаться с Русланой, заболела моя мать. Денег на учебу не было, и меня исключили из университета за неуплату. Это случилось осенью, и я попал на осенний призыв в армию. В военкомате исходя из моего мощьного телосложения, меня записали в «народные гвардейцы». Это что-то вроде элитного спецназа или десанта. Вообщем охранять государственные обьекты. Учебка подходила к концу, когда в стране начались эти заворушки.
С этими словами я вопросительно посмотрел на Терезу. Та кивнула мне в ответ, внимательно слушая.
Наше подразделение, направили для поддержания порядка и сопровождения колон с грузами, в Крым. Там было наиболее «жарко», поэтому, его называли «украинской чечней». Кстате, кроме бывших уголовников и месных бандитов, там и чечены воевали, за бабки разумееться.
Это был мой первый боевой выезд. Наша колона медленно двигалась по пыльной, горной дороге в один из поселков в горах. Был теплый, летний вечер. Сидя на БТР-е с автоматом, в полном камуфляже, я не верил, что здесь идет война. И тут мы попали в засаду. От взрыва меня волной сбросило с БТР-а на землю. Грузовик ехавший сзади вспыхнул словно факел. Горящие солдаты с душераздирающими криками, пытались выпрыгнуть на землю. Но даже те, кому это удалось, падали подкошеные автоматными и пулеметными очередями. Глядя на это, меня сковал страх. Я лежал на земле не в силах даже ворухнуться. Я видел как шофер грузовика с трудом вывалился из горящей машины, но бежать он не смог, потому, что ему сразу же перебили обе ноги пулеметной очередью, и он со стоном завалился на землю. Это вывело меня из оцепенения, и я схватив свой автомат, бросился к БТР-у, возле которого оперевшись на колесо, сидел отстреливаясь наш прапорщик. Прижавшись к нему, я дрожащим от страха голосом закричал, стараясь перекричать шум стрельбы и взрывов, который глушил меня: «Что мне делать?».
«Возьми вон того пулеметчика» - закричал мне в ответ прапор. И тут я увидел на бугре хорошо укрепленный дот. Он простреливал почти всю нашу колонну. Передернув затвор, я начал очередями палить в его сторо, но учитывая, что дот был хорошо укреплен да еще на возвышении, это не давало желаемого результата. Чувство страха сменило чувство слепой одержимости. Наверно так бывает, когда тебе становиться все безразлично, даже собственная жизнь. И тут совсем рядом я услышал чей-то протяжный стон. Повернув на миг голову, я увидел Серегу, моего сослуживца еще с учебки. Он единственный с кем я сдружился по-настоящему. Он обещал после дембеля обязательно пригласить меня в гости к себе в поселок, но из того, что я увидел было понятно, что этому уже не бывать. Верхняя часть его тела еще билась в смертельных конвульсиях, издавая тихие, протяжные стоны, а от нижней осталась только лужа крови, в которой валялись остатки его внутреностей. От увиденного меня моментально вытошнило. Немного проблевавшись, мне стало легче.
«Какого черта ты там делаешь?» - заорал на меня прапорщик, не понимая почему я перестал стрелять.
Ничего не ответив, я направил автомат в сторону дота, и дал залп из подствольного гранотомета. Облако пламени взметнулось над укреплением, и в воздухе кувыркаясь, отлетел в сторону горящий пулеметчик. Незнаю почему, но меня охватило чувство полного удовлетворения или вернее сказать дикого героизма. Перезарядив обойму, я начал оглядываться в поисках новой жертвы.
«Прикрой меня» - с этими словами прапор отсреливаясь, бросился к другому БТР-у, чтобы помочь раненому. И тут, из леса выбежало трое бандитов. Они бежали в мою сторону на ходу добивая раненых. Кое-как прицелившись, я дал очередь. Один из бандитов замертво повалился на землю. Другой, увидев меня, прицелился и выстрелил. И тут произошло непонятное. От сильного толчка в плечо, меня развернуло на 1800. Я почти мгновенно перестал чувствовать руку, а лицо забрызгала теплая, липкая масса. Через пару секунд до моего оцепеневшего сознания дошло, что это моя кровь. Быстро оглядев себя, я увидел, что сое плечо правратилось в кровавый фарш. Правой руки я уже не чувствовал, поэтому автомат упал на землю. Крики приближающихся бандитов заставили меня действовать быстрее. Мысль, что я истекаю кровью была ужасной, но страх быть схваченым в плен, поборол ее. Здесь, как и в Чечне брали в плен, а потом продавали за деньги или требовали выкуп. Денег на выкуп у меня не было, а в рабство совсем не хотелось. Эта ужасная мысль придала мне силы. Схватив другой, дрожащей от страха и нервного напряжения рукой автомат, я направил его в сторону бегущих, и дал очередь. Мне повезло. Ближайший бандит рухнул подкошенный замертво, а другой откинулся в сторону. Затем, спрятавшись за труп своего «брата по оружию», он начал вести по мне прицельный огонь. Видать он был хорошим стрелком, потому, что вторая пуля пробила мои штаны, и слегка зацепила ногу ниже колена. Я понял, что если так пойдет и дальше, то он меня грохнет, и понемногу стал отползать за БТР. Болевой шок прошел, и плечо начало дико болеть. От потери крови и боли, я понемногу терял сознание. Медленная слабость окутывала мое тело, а окружающий ужас, погружался в мутный туман. Но вот шум стрельбы и запах горящей резины исчезли. Я отключился.