– Господа, я польщена вашим вниманием к моим вещам и искренне благодарю вас за заботу о них. Поверьте, груз, который прилагается к ним, не потребует подобной деликатности, но я искренне надеюсь на ваше бережное отношение, – и она помахала каким-то людям на пристани, которые как раз дотащили коробки с зеленой маркировкой до пирса. Явно не багаж юной барышни, однако везла она.
– Милочка, – девушка вдруг обратилась к Матишке, смутив ее до невозможности, – ты что мечешься по набережной? Потерялась или скрасть что решила?
Горничная перепугалась до ужаса.
– Нет, нет, – залепетала она, пытаясь делать книксен и отрицательно махать руками одновременно, – я корабль ищу. Корабль для моей барышни.
– Изложи подробности, – потребовала госпожа, одновременно сделав знак рукой своим людям и сурово глядя на надумавших отвлекаться матросов.
Путаясь в словах, перескакивая с пятого на десятое, Матиша наконец выложила свою боль – что барышня ждет ее, а она не может найти корабль, что сначала попадались идущие в другом направлении, потом она пять штук таки нашла, но один военный, он пассажиров не берет, второй откровенно разбойничий, следующий – не откровенно, вот на этом, четвертом, мест уже нет, а пятый вроде ничего, но почему-то ей, Матишке, страшно.
Каштановолосая барышня поправила шляпку и взглянула на указанные корабли.
– У тебя неплохая интуиция, Матиша, – хмыкнула она. – Зови свою хозяйку сюда, я договорюсь с капитаном.
– Но там же мест нет… – проблеяла горничная.
– Мест действительно нет… Твоя барышня, она как? Высокомерная? Побрезгует плыть в одной каюте со мной?
– Нет, что вы, барышня Леа – очень хорошая. И любит ночевать у подруг, – Матиша подумала, как все это будет пересказывать госпоже, и покрылась липким потом.
– Тогда, считай, у нее появилась новая подруга, – хмыкнула девушка. – Беги давай, пусть идет сюда, и пусть вещи сразу несут. Времени всего ничего осталось.
Еще раз повторять Матишке было не нужно, умчалась, только каблучки застучали.
Изнервничавшаяся Леа спешила за горничной, прижимая к себе сумку, и с ужасом думала, что такое, казалось бы, простое дело, как сесть на корабль, на поверку оказалось едва ли не катастрофой. А если бы действительно они попали к пиратам или каким-нибудь другим лиходеям? Их бы обокрали, избили… лишили чести! Убили бы! Все это казалось таким жутким, что даже идущие мимо люди стали видеться злодеями и чудовищами. Только на силе воли Леаноре удавалось не шарахаться от любого, кто оказывался рядом. И ведь нет никакой уверенности, что даже с помощью этой отзывчивой незнакомки они избавились от подобной напасти.
«Боги, если я не могу справиться даже с этим, как я буду в академии столько лет? Даже без Матишки!»
– Орита[3] Имре, поймите, у нас действительно нет на корабле мест. Ни для вашей подруги, ни для ее слуг! Я уже в шестой раз вам говорю!
– Ла-орита[4], – веско произнесла девушка, внезапно нахмурившись и превратившись в оскорбленную аристократку.
Капитан – внушительный, серьезный мужчина немалых лет – даже опешил.
– Простите… – то ли спросил, то ли извинился он.
– Ла-орита Имре, капитан, или виконтесса Имре-Натьярская.
Этот разговор Леа услышала, уже подходя к кораблю. Сначала ей стало жутко, что им действительно откажут в месте, а потом она внезапно осознала, что ее «новая подруга» – одна из большого, но дружного рода Имре. Он раскололся на множество ветвей, но при необходимости они легко вспоминали об общих корнях и происхождении от Летнего Князя.
Вот и сейчас, глядя в строгое породистое лицо виконтессы, капитан счел за лучшее не связываться.
– Моя подруга поплывет со мной в каюте. Ее слуг тоже устройте достойно. Багаж следует погрузить немедленно и со всем бережением. Я рассчитываю на ваше понимание, ка-пи-тан, – процедила она, и мужчина быстро ретировался, не дожидаясь совсем уж унизительного «выполняйте».