День 24. Часть 4
Вот так, практически и закончилась наша беседа — представление новых, так желанных и ожидаемых военных. Идя уже пешком к базе — палаточному городку, продолжаем разговор:
— Ещё сходил катамаран с экипажем на тот остров, где мы с Лёшкой находили диких свиней, — это все Маша продолжает рассказывать, — и у строителей как раз было свободно пять человек. А когда сказали, зачем они там нужны, то они чуть не побежали к морю. За три часа работы там, как они считают, выловили почти всех хрюшек. Там был Матиас, и он с помощником поставил на всякий случай больше полутора десятков петельных ловушек. Как он сказал — вдруг пропустили кого. В общем — привезли одного кабанчика, четырех свинок и полтора десятка мелких, на вырост. Все, и кто участвовал там, и кто помогал тут делать загородку, очень довольны. И тем, что пополняются возможности производства еды. И тем, что мы — как победители, не дистанцируемся, а ведём себя с ними, как с равными себе. Я же говорила — это так проявляется рабская натура. Кто силЁн, тому и нужно подчиняться — что они тут всё это время и делали. Можешь сказать — а наши, русские, не так себя вели? А вот и не так! Совсем не так!
Макс до последнего отбивался, пока его не оглушили и без сознания не бросили в катер, уже связанным. И Илона, да даже Агнесс — обе отбивались от бандосов. А тот же Энрике — получив всего пару раз по бокам и в голову, смирился и молча ждал своей участи. Вот в чем разница между нами и ими. Ну да ладно с этим. Уже после обеда закончили разговоры с амиром и остальными пленными. Проверяли с Марио их прежние показания — совпало всё, буквально на девяносто девять процентов. У них, оказывается, была даже схематическая карта расположения ограбленных островов и групп. А также указаны все острова, где они смогли найти склады или складики с разными, ценными и не очень, находками. Только одно что-то амир умалчивает, но вот что, пока не можем его расколоть.
Хоть и мразь он, но вот талант и опыт организатора у него не отнять. Все погибшие в угнанных группах были только в первую неделю — пока сам это не узнал. Потом он этих резвых своих бандосов перевел только на сбор хабара, и сменил команды ловцов на адекватов. Полторы недели, и не одного убитого. Берёг людской ресурс, чтобы было кому работать.
— А кто он, кем был там, на Земле? И с какой стати решил тут быть амиром, и бандитствовать? Не рассказал?
— Конечно сказал — юрист он, а точнее — адвокат. Работал последние годы в Москве — там была своя фирма, и не одна. Все это он рассказывает, не таясь. Юридическая контора — даже я о ней краем уха слышала. А вот рассказы о его производственных подразделених — понимаю о них только по рассказам. Было несколько заводов, и чисто его — где он единоличный владелец. И в компаньонстве — и с соплеменниками, и с ментами, там вроде даже и из ФСБ отметились хапуги. То есть с полицейскими чинами и функционерами от безопасности, которые его за это круто крышевали. Так что, если бы тут пошел по правильному пути, мог сколотить крутое общество. Ведь у тех, двадцати двух человек, оставшихся в живых, было в общем количестве, около шестидесяти человек в их первоначальных группах. Считая в это число и убежавших, то есть и тех, кто успел скрыться от ловцов. Представляешь, что за группа была бы? Вовремя мы их… того-этого… приземлили!
С какого перепугу он пошел по кривой дорожке, спрашиваешь? Поделился, конечно! Его старший брат в первую Чеченскую, был каким-то там полевым командиром, воевал против федералов. И он, ещё пацаном, там с автоматом побегал. Потом была его учеба, а уже во второй чеченской и сам принимал непосредственное участие в качестве командира одной из банд. Вот с тех пор и пошло у него, как и у очень многих из их породы:
— Чеченец всегда прав, и никому не подсуден. Все остальные и нации и люди созданы только для того, чтобы им служить.
- Вот с такой психологией он и начал тут править.
— Ну и что? Всё смогли из них вытянуть? И как это он, боевой бандит, так быстро раскололся?
— Всё очень просто. Боевые и наглые они тогда, когда за ними сила стоит. Сломали его ещё позавчера, расплющив молотком только один мизинец на левой руке. А при повторном допросе, только начал Марио под ноготь загонять первую колючку, так тот мгновенно вторично поплыл. Он, к тому же, ещё и страшно боли боится. Вот этим его и взяли на слабо — я задавала вопрос, а если он чуть медлил с ответом, то вторая колючка из акации медленно лезла под ноготь. Почему, спросишь, колючка? А вспомни их сам — они как иглы, и острые и длинные. И результаты налицо! По полученной информации еще работаем — Настя много помогает, и Илону постоянно привлекаем. Приходится новое пополнение часто расспрашивать, сверяясь с показаниями. Но уже, как я сказала, всё что смогли, уточнили. Остается только проверка на местах, и наверное, уже завтра этим одна команда и займется.