Выбрать главу

Она рыжим вихрем врезается между ним и Игнатом за долю секунды до нового удара, виснет на нем, обхватив руками и ногами.

— Тииим! — кричит, ловя его руки и пытаясь поймать его взгляд. — Тииим… — шепчет, лихорадочно целуя, сорванным дыханием умоляя вернуться к ней, в реальность. И он возвращается, когда ее запах затапливает легкие, наполняя их персональным кислородом жизни.

Подхватывает ее, прижимает к себе разбитыми в кровь руками. И дышит, дышит, дышит. Легкие огнем горят, их на кусочки рвет. А у него перед глазами мертвое лицо Белки. И это полная хрень. Потому что рядом Русалка, всматривается в его лицо, а он только Белку видит. И ничерта не понимает.

— Тим…Тим, посмотри на меня. Слышишь? — теребит, гладит ладошками скулы. — Тимур…

— Все хорошо, Русалка, — отвечает, чувствуя, как по венам яд растекается. Отравляет его без шанса на спасение. И он не знает, как с этим справиться. Потому что вдруг отчетливо понимает, что сейчас, в эти самые секунды он потерял не только Белку и лучшего друга, но и ту, без которой разучился дышать.

— Хорошо? — не верит и правильно делает.

Нихрена ни хорошо и уже не будет. Пока ублюдок, что убил Белку на свободе – Тимур будет идти по следу. Один, потому что нет у него больше помощников. Был один, да и тот сейчас пошатываясь входит в подъезд. Навсегда выстраивая между ними железобетонную стену.

Тимур знает: Крушинин не выйдет из квартиры, пока не поймет, кто убийца. А может уже понял. И если так, то одного он его не отпустит.

— Тим, поехали домой.

Домой. Ссаживает русалку с рук. Ей не домой нужно, а бежать от него без оглядки. Потому что там, где он – смерть. Она за ним тенью ходит, отбирая самых близких. Но Русалку он этой твари не отдаст.

— Тимур!

Голос Эльфа заставляет Тимура обернуться и принять единственное верное в этом дерьме решение.

— Ты как?

На Алексе лица нет: черные круги под глазами, невыспавшийся и плечами водит, мышцы разминая. Снова спина болит. Значит, после операции только.

— Все хорошо, — повторяет на автомате и взглядом к Русалке возвращается.

А она вдруг отшатывается, как от чумного. Рот ладошкой прикрывает.

— Нет. Ты не можешь…Ты же обещал…ты…

— Стася… — хрипло, на последнем издыхании. А внутри огонь полыхает. Живой, сжирающий внутренности. Ревет, с жадностью выпивая отравленную разочарованием кровь. До суха выпивая его самого. Снова. Только на этот раз Тимур добровольно отдает пламени себя. Добровольно позволяет родным глазам наполниться слезами, а на любимых губах застыть немому крику отчаяния.

— Что у вас происходит? — снова Эльф. — Где Игнат?

Тимур выдыхает шумно. Обнимает Русалку за плечи, но та вздрагивает, выворачивается.

— Бросить меня хочешь? — в голосе злость хлещет, бьет наотмашь каждым звуком.

Проклятье. Не хочет он ее бросать. Увезти ее отсюда хочет. Вот прямо сейчас усадить в машину и увезти домой, а еще лучше на необитаемый остров. Чтоб ни одна тварь не могла им помешать просто жить. Вдвоем. Но…

— Эльф…

Тимур даже не смотрит на друга, но тот понимает все сам.

— Ася, поехали, — Алекс берет Русалку под руку. — Побудешь у меня, пока все не утрясется.

— Нет, — и своими рыжими глазами дыры прожигает там, куда его персональное пламя не добралось. — Я все поняла, Крутов. Про тебя поняла. Еще там…в машине…когда ты…ты на нее смотрел…Я думала, мне казалось раньше. Думала, ревную зря…А сегодня поняла – не зря.

— Стася…

Выставляет вперед ладошку, призывая молчать.

— Все, Крутов. Спасибо за все. Не переживай, я буду умницей. У Алекса поживу. Верно?

— Так надо, Стася…

— Конечно, — на губах слабая улыбка. — Только, Алекс, можно сперва в ЗАГС?

— Зачем?

— Развестись хочу.

И снова на Тимура, засунувшего руки в карманы и чуть голову наклонившего.

— Не надо, Русалка. Мой юрист подготовит все  документы.

— Отлично, — опять улыбка. Болезненная, кривая, словно наспех пришпиленная к лицу. — Я тоже умею нарушать обещания.

— Тим? — Алекс встревожено.

— Да забери ты ее отсюда, ради Бога, — и отворачивается, чтобы не видеть собственную смерть, тенью притаившуюся за плечом. Не видеть, как уходит Стася.

Глава 15 Игнат.

Он послал эту работу нахрен, задолбало. Куда ни плюнь  — что-то происходит. То убийство, то ограбление. А следом – тонна макулатуры, которую он должен обязательно заполнить. У него уже рябит перед глазами от лиц и букв. Что ни день, то опознание. Что ни утро – срочный вызов.