— Как Ася? — спрашивает Игнат, воспользовавшись паузой.
— Боится, — отвечает Тим, потирая ладонью грудь, где нещадно жгло.
— Все будет нормально, — поддерживает Алекс. — Мы поймаем его, слышишь?
Тим кивает, ненадолго отвлекаясь, чтобы позвонить дочери. У них тоже все хорошо. Руслан увез ее в свой дом, о котором никто не знал и устроил Юльке настоящие сказочные каникулы. Вот только она скучала по Тиму и, как ни странно, по Стаське.
— Все хорошо? — снова Игнат, когда Тим прощается с дочкой, пообещав ей, что уже скоро она сможет вернуться домой.
Тимур кивает.
— Погодину нужны деньги. Очень много денег, — выдыхает Тимур. — А еще ему нужно сердце и Стаська – идеальный донор.
Игнат с Эльфом синхронно выматерились, но Тим не обращает внимания. Он уже неделю пытается вычислить, где Погодин намерен делать операцию и ничерта не выходит.
— Для кого? — это Эльф, напряженным изваянием замерший рядом: по скулам желваки ходят, руки в карманах.
Тимур достает из внутреннего кармана пиджака фотографию шестнадцатилетней девчонки: русые волосы, голубые глаза и смертный приговор в медицинской карте.
— Это младшая сестра покойной жены Погодина и ей нужна пересадка сердца. Она – все, что у него есть. И ради нее он убьет любого.
«Как и все мы, — так и хочется ему добавить, — ради своей женщины».
— Твою мать, Крутов, — ярится Игнат, — и ты говоришь об этом только сейчас?! Ты понимаешь…ты хоть понимаешь…
Тимур устало смотрит на злого друга.
— Я все понимаю, Игнат. Все очень хорошо понимаю. И я не позволю ее обидеть. Или ты во мне сомневаешься?
Крушинин не сомневается, но он переживает, как и Тимур.
— Как Айя? - спрашивает у хмурого Алекса.
— Привыкает, — вот и весь ответ.
Тимур кивает, но их разговор прерывает трель телефонов. Они звонят одновременно: у Эльфа и Игната. Тимур глядит на свой – молчит.
Вслушиваться, о чем говорят друзья, не стал – прикрывает глаза, стараясь абстрагироваться от дерьмового предчувствия.
— Погодин ушел, – устало выдыхает Игнат и бьет кулаком по столу. Они вычислили его три дня назад через присланное Стаське сообщение. Вот только взять его не получалось – хитрый сукин все время на полшага впереди. Как сейчас.
Чашки зазвенели, одна упала. Запахло кофе. Тимур распахивает глаза.
— Когда? — бегло смотрит на Эльфа: тот еще разговаривает, но серьезен и сосредоточен. Не нравится Тиму это.
— Ринат сказал, что потерял его в центре около получаса назад. Машина стоит на стоянке, а Погодина и след простыл. Где Ася?
— Дома под охраной, – отвечает Тимур, спинным мозгом чуя, что все, попалась птичка. — Алекс пообещал…
— Юра звонил, – перебивает подошедший Эльф.
И в его взгляде мелькает что-то нехорошее. Тимур ощущает, как сердце пропускает удар.
— Что? – не выдохнул, просвистел. А в горло будто гвоздей насыпали. И зудящая в затылке тревога отозвалась пульсирующей болью.
— На них напали, – отвечает Эльф, не глядя в глаза.
Тимур срывается с места. К машине. Нужно срочно…успеть. А в голове только одна мысль – Стаська. С ней не должно ничего случиться. Он все просчитал. Ребята должны справиться. Но если они ошиблись – Тимур найдет этого ублюдка и убьет к чертовой матери. И плевать на все. С Игнатом как-нибудь разберется. Не в первой.
Он добирается до машины вспотевший и злой. Распахивает дверцу машины, как кто-то хватает его за плечо. Из-за спины выходит Игнат.
— Я поведу, – говорит решительно.
Тимур кивает.
— С ней все будет в порядке, — говорит Игнат после тяжелой дороги в молчании, сворачивая во дворы
— Хотелось бы верить, – усмехается Тимур, увидев у подъезда полицию и скорую. Сердце сжимается в кулак, и дышать становится нечем…
Глава 27 Стася.
Я не нахожу себе места. Маюсь, слоняясь по квартире. По телевизору показывают всякую чушь, полы сияют чистотой, мебель сверкает отсутствием маломальской пыли. В духовке томится жаркое. Посуда стекает в сушилке. Заняться больше абсолютно нечем. Юра, долговязый молодой мужчина, оставленный Тимуром моим личным телохранителем, мирно подремывает в кресле гостиной. Впрочем, стоит мне подойти к нему ближе, как он распахивает глаза, а рука мгновенно ложиться на рукоять пистолета.
Хорошая реакция обнадеживает, хотя с каждой минутой становится страшнее отчего-то.
Сварила себе кофе и с ногами забираюсь на подоконник в кухне. Хочется побыстрее, чтобы закончилось все это. Сегодня все должно решиться – я чувствую. Понимаю, что Кирилл не станет ждать дольше. Он слишком торопиться, а значит, сам придет сюда, потому что у него нет выбора. Страх колючками ввинчивается в позвоночник, морозит. Не помогает кофе. Даже осознание, что Тимур все продумал и у нее в ухе спасительный маячок – не спасает.