— Привет, — говорит он, когда видит меня, хмуря брови от беспокойства.
Я встаю и кладу руку на ручку двери. Он понимает послание, вставляя ключ в замок и поворачивая его, чтобы открыть дверь.
Когда мы оба оказываемся внутри, и Дэниел закрывает дверь позади нас, я уже позволяю слезам течь свободно. Он оборачивает вокруг меня свои руки, когда я начинаю реветь еще сильнее, чем ночью. Моя грудь тяжелеет от всхлипываний, но я просто не могу заставить себя остановиться.
— Что случилось? — спрашивает Дэниел, прижимая меня ближе, поскольку я начинаю вырываться и отходить. — Я держу тебя.
Похоже, время настало. Я, может быть, еще не готова и, возможно, ужасно напугана, но в любом случае настало время преодолеть себя.
— Дэниел, — говорю я впервые после такого долгого перерыва.
Он слегка отодвигается назад, его глаза полны удивления, когда он смотрит на меня.
— Мне нужна твоя помощь, — продолжаю я, мой голос хриплый и едва громче шепота.
— Конечно. Все, что угодно.
Он отводит меня к своему темно-коричневому кожаному дивану, где мы оба присаживаемся, и оборачивает свою руку вокруг меня.
Я делаю глубокий вдох и смотрю на него.
— Я в беде. Есть люди, которые хотят найти меня и... они, вероятно, так же хотят и убить меня.
— Они не смогут найти тебя здесь, — он успокаивающе потирает мое плечо. — Ты в безопасности здесь.
— Думаю, что нет, — я пытаюсь проглотить комок у себя в горле. — У меня был этот сон... этот ужасный сон, довольно часто с тех пор, как я появилась здесь. Этот мужчина пытается заставить меня рассказать ему, что я знаю по поводу той ночи. Только прошлой ночью я проснулась, и это не было сном. Дэниел, это не было сном. Я знаю.
Его ладонь теперь лежит на моей спине, делая успокаивающие поглаживания вверх-вниз.
— Ладно. Давай обсудим это.
Я упираюсь локтями в колени и зарываюсь лицом в свои руки.
— Ты не веришь мне. И не могу сказать, что виню тебя за это, раз уж это больница для душевнобольных, а я в ней пациентка.
Мой тихий смех какой угодно, но только не счастливый. Дэниел вручает мне салфетку, взятую с бокового столика, и я вытираю нос.
— Эй. Я верю тебе, ясно? Верю.
Я смотрю на него, мотая головой.
— Но как ты можешь? Я даже не знаю, верю ли я сама. Я просто знаю, что прошлой ночью... это ощущалось настолько реальным, и там был мужчина с тряпкой у моего рта и в руке кольнуло.
Дэниел поворачивается ко мне всем телом.
— Что за покалывание? Где?
Я кладу пальцы на больное место, и он встает и подходит к своему столу.
— Можешь подойти сюда? — говорит он.
Когда я двигаюсь, чтобы встать рядом с его столом и с ним, он поднимает жалюзи полностью вверх и надевает свои очки для чтения. Он наклоняется и изучает то место на моей руке, его лоб морщится от неодобрения.
— Я кое-что вижу. Похоже на след от иглы.
Я отдергиваю руку назад, не веря.
— След от иглы?
Он кивает, выглядя хмурым.
— Можешь закрыть жалюзи? — спрашиваю я, мои глаза снова наполняются слезами.
Дэниел и я стоим за его столом, лицом друг к другу. Маленькая часть меня надеялась, что все это плод моего воображения, возможно вызванная посттравматическим стрессом. Однако, это реально. Болезненно реально.
Он кладет свои руки на мои предплечья и потирает их.
— Ты должна рассказать мне все, Элисон. Мне не хотелось бы подталкивать тебя, но, если ты в опасности, мне нужно знать все, чтобы я мог помочь тебе.
Я киваю, тяжело сглатывая.
— Люди, которые ищут меня, из Чикаго. Это они убили мою сестру.
— Но они ведь не убили тебя той ночью, так почему же они хотят этого теперь?
— Я сопротивлялась. Они пытались убить меня. Мой сосед крикнул через дверь, что вызывает полицию, и они ушли.
— Ты знаешь, кто они?
— Да, я знаю, кто они, — шепчу я, смотря вниз на свои ноги.
— И поэтому они хотят твоей смерти? Потому что ты можешь идентифицировать их как людей, убивших Аву?
— Либо это, либо они выяснили правду, — мой голос дрожит, поскольку я наконец-то признаюсь в этом. — Правда в том, что я — Ава.
Глава 18
Ава
16 марта 2016
В моей квартире из динамиков стереосистемы играет душевная песня Адель. Я включила ее альбом, потому что у меня, своего рода, настроение для ее песен.
Блюдо с макаронной запеканкой, которую я заказала в своем любимом итальянском ресторане, разогревается в духовке. Я так же в настроении для пасты, но жду прихода своей сестры, чтобы мы могли поесть вместе. Раздается стук в дверь, и я встаю с дивана, чтобы ответить, беря с собой бокал моего белого вина.
— Привет, — говорит Элисон с другой стороны двери.
— Привет.
Она улыбается, и я отступаю в сторону, чтобы она могла войти. И прямо в этот момент мое настроение поднимается. Она всегда производит подобный эффект на меня.
Я закрываю дверь, а она ставит вниз сумку, которую принесла.
Когда я поворачиваюсь лицом к ней, она дотягивается до меня и крепко обнимает.
— Мне жаль, — произносит она мягко. — На самом деле жаль.
В горле все сжимается, когда я обнимаю ее в ответ одной рукой, продолжая держать свой бокал в другой.
— Спасибо.
Сестра отодвигается назад и нежно сжимает мои предплечья, убирая локон волос с моего лица.
— Лучше уж узнать правду сейчас, чем после того, как ты вышла бы за него замуж, верно?
Я киваю, потому что она права. Я должна была прислушаться к ее подозрениям о моем женихе. Из нас двоих Элисон всегда была более практичной. Та, что смотрит, прежде чем прыгать. Я же импульсивная, а временами беспечная. Именно из-за этого я оказалась в этой дерьмовой ситуации, которая требует Адель, сырную пасту, множество вина и примирения с моей сестрой близняшкой, на которую я никогда не должна была злиться с самого начала.
Мы были зеркальными отражениями друг друга с того дня, как родились. Тот же вес, те же длинные темные волосы, те же большие карие глаза. И хотя у нас разные характеры, у нас много и общего. Мы обе любим банальные комедии и маленькие пирожные от Дебби. Мы согласны в том, что дорогое вино часто переоценивается. И мы отчаянно преданы друг другу.
Элисон подцепляет сумку, которую принесла, и достает из нее бутылку белого вина.
— На кухне уже есть открытая бутылка, — говорю я ей.
— Закину тогда эту в холодильник.
Она заходит на кухню и глубоко вдыхает.
— Запеканка из «Джордано»?
— Она самая. И хлебные палочки с сыром. И хлеб с корицей. Этот случай для всех углеводов.
Моя сестра сочувственно смотрит на меня.
— Мне так жаль, Ава.
— Мне просто жаль, что я не послушала тебя с самого начала. Но Дэкс...
— Он очень очарователен, — кивает она. — И привлекательный. Состоятельный. Любая была бы польщена его вниманием.
Я наполовину фыркаю, наполовину смеюсь и делаю глоток моего вина.
— Да, он при деньгах, потому что убивает своих конкурентов, чтобы владеть нарко-рынком.
Элисон резко вдыхает.
— Я не понимала, что он настолько ужасен.
Я сажусь напротив нее за маленький кухонный столик в своей квартире в центре города.
— Ты говорила мне с самого начала, как вы только познакомились, что у тебя плохие предчувствия на счет него. Я думала, что это была просто... ну не знаю…
— Ревность? — она улыбается и берет бокал, отпивая вино.
— Не столько ревность, сколько собственнические чувства. Все закрутилось слишком быстро у меня с Дэксом. Мы объявили о помолвке после всего семи месяцев, которые встречались.
Сестра смотрит вниз на круглый, ярко-голубой бриллиант в кольце на моей левой руке.
— Так ты высказала ему свое отношение к тому, чем он зарабатывает на жизнь?
Я тяжело вздыхаю.
— Нет, но мне придется. У него есть такая черная, кожаная записная книжка, которую он повсюду таскает с собой. Он становится фанатичным, когда дело доходит до нее. Говорит, что не доверяет компьютерам, потому что их можно взломать, поэтому в этой книжке вся важная бизнес информация.