Теперь Броуди Тиллман стал ближе работать с Дэниелом, таким образом, Дэниел чаще может брать выходные. Он берет два дня в неделю, чтобы проводить время только с нашей семьей. Мы гуляем в лесу с Греси в переноске на спине Дэниела и ночуем в палатке, размещая ее между нами. Это мои любимые моменты.
— Положи этот томат к себе в корзинку, — говорю дочери. Она отходит, чтобы взять плетеную корзинку, с которой всегда ходит в сад.
Все здесь обожают ее. Для людей с небольшим количеством родственников, мы с Дэниелом сумели окружить нашу дочку любовью. Мы аккуратны в том, чтобы не показывать ей то, до чего она еще не доросла, но нам так же важно, чтобы она знала, что люди с психическими отклонениями такие же люди, как и все остальные. Пациенты, которые иногда работают на меня, проводят время смеясь и рисуя с ней, пока я неподалеку вожусь с расчетами, и хотя это не традиционно, для нас это работает.
«Соус из огорода Леонарда» просто стал началом чего-то масштабного. Когда Греси стала достаточно взрослой для твердой пищи, я делала пюре из овощей с огорода, создавая свою собственную органическую еду. Прямо как и с соусом, детская еда вскоре стала пользоваться спросом.
В прошлом году я запустила «Элли Би» [29] — мою компанию по производству органической детской еды. Второе имя Эллисон было Беатрис, и наш папа звал ее Элли Би, когда мы были маленькими. Это стало идеальным именем для моего бизнеса.
«Элли Би» произвела фурор, и мы быстро переросли хижину, выделенную нам Джоанн. Мне пришлось конструировать новое бревенчатое здание рядом с садами для производственных операций. К счастью, в Хоторне не было проблем с ограниченным внешним пространством. Джоанн разрешила построить наш новый семейный домик рядом с магазином «Элли Би». Она все еще задабривает Дэниела всякими привилегиями, всегда беспокоясь, что он покинет Хоторн. Но это наш дом. Мы путешествуем пару раз в году в Испанию, чтобы повидаться с его родителями, но нам всегда приятно возвращаться к огромному небу за городом Монтаны.
— Папочка! — визжит Греси. Она бежит к нему, по пути томаты вылетают из ее корзинки.
Дэниел наклоняется и сгребает ее на руки, его обожание нашей дочкой написано на лице.
— Как моя девочка?
— У меня есть омат, — говорит Греси, смотря в корзину, и хмурится от пустоты в ней.
Дэниел указывает на томаты, которые она выронила, и она слезает с его рук, чтобы повторно собрать их.
— Ты на обеде? — спрашиваю его, вставая и вытирая руки о шорты.
— Ага, — он подходит и целует меня. — Марио приготовил нам обед, чтобы перекусить в беседке.
— Отлично. Пойду помою руки.
Когда я вхожу в беседку спустя несколько минут, белый халат Дэниела висит на пустующем стуле, а Греси помогает ему вынимать еду из корзины для пикника.
— Как проходит твой день? — спрашивает меня Дэниел.
— Хорошо. Только что получила большой заказ из сети продуктовых магазинов.
Он ухмыляется.
— Сеть продуктовых магазинов? Это превосходно, детка.
— Так и есть. Я так счастлива, но Морган слетит с катушек, когда я ей расскажу. Она уже вся на нервах.
Морган — мой руководитель операций. Она осуществляет надзор за производственной стороной и очень хороша в этом. Она во многом похожа на меня — желает все делать на отлично, потому что ей от этого хорошо, а не потому, что ей нужны деньги. Мило провел здесь всего шесть месяцев, прежде чем его выписали, и я знаю, она до сих пор скучает по нему. Они пишут письма, но это не то же самое, что видеть его каждый день.
Мэделин избежала тюрьмы, дав показания против Декса. Впрочем, она заплатила свою цену, когда я выиграла у нее огромное судебное дело над Брайтон Коул. Я предложила продать компанию ей, но она не смогла позволить себе это из-за судебных издержек. Мы продали Брайтон Коул большей торговой марке, и меня это тоже устроило. Деньги никогда не были тем, о чем следует беспокоиться, и я благодарна за это. Но мы не хотим, чтобы Греси росла, окруженная материальными вещами. Все, что нам на самом деле нужно, было у нас в маленьком, уютном домике, в котором мы жили, прежде чем Джоанн построила нам новый.
Нам бы, в конечном счете, все равно бы понадобилась побольше, так что я благодарна за наш новый дом. Теперь у Калеба есть своя комната, когда он приезжает погостить у нас, и у нас есть дополнительные комнаты для детей.
— Думаю, Морган живет благодаря стрессу, — говорит Дэниел, передавая Греси небольшой контейнер с сырными сэндвичами.
Я смеюсь, соглашаясь с ним. Морган и другие пациенты, которые работают на меня, делали бы это бесплатно, но я никогда не позволяла этого. Им нравится, что у них есть работа, на которую можно ходить, и цель. Тай, новый психотерапевт, которого нашел и нанял Дэниел, каждый день проводит время в магазине, просто болтая и убеждаясь, что все в порядке.
Единственную цену, которую заплатила доктор Хитон за свои неверные поступки, — потеря ее медицинской лицензии. Но раз уж это значит, что она больше не может видеться с пациентами, для меня этого достаточно. То, что произошло с ней, кажется таким далеким теперь.
После того, как мы заканчиваем есть, одна из медсестер приходит в беседку и спрашивает, можно ли взять Греси погулять в садах. Греси тут же становится счастливее, корзинка уже в руке.
Я собираю последнюю посуду с нашего обеда, когда Дэниел поднимается со своей стороны и подходит ко мне.
— Оставь это, детка. Я займусь этим.
— Мне не сложно.
Он улыбается и оборачивает свои руки вокруг моей талии, притягивая меня ближе.
— Ты так хорошо заботишься о нас.
Я устраиваюсь на его груди, погружаясь в его слабый, пряный аромат кедра.
— Ты тогда хорошо обо мне позаботился.
— Я недавно говорил с мамой. Я подумал, что мы могли бы в следующем месяце взять детей в Испанию на недельку и дать родителям посидеть с ними, пока мы провели бы некоторое время в Форментере.
— Охх, — я поднимаю взгляд на него с широкой улыбкой.
— Ага, — он кивает и приподнимает брови. — Что может быть лучшим местом для зачатия нового ребеночка, чем наше местечко для медового месяца, а?
Я счастливо вздыхаю.
— Я по сумасшедшему загружена работой, но не могу отказаться от этого. Я что-нибудь придумаю. Поехали.
Он целует меня, в животе все еще порхают бабочки от поглаживания его щетины по моей коже.
— Мои родители будут ждать с нетерпением.
— Я полностью «ЗА» Форментеру и планирование деток, но ты должен знать...
Дэниел хмурит лоб и изучает мое выражение лица.
— Что, детка? Все в порядке?
Улыбка распространяется у меня на лице.
— Думаю, я уже беременна.
Его глаза светятся счастьем.
— Да?
— В смысле, еще рано, но... у меня задержка. Я заказала немного тестов.
— У меня есть немного в подсобке, — он берет меня за руку и ведет к главному зданию. — Пойдем сделаем один.
Я смеюсь над его энтузиазмом.
— Но сейчас все равно еще рано.
— Раз уж у тебя задержка, то не рано.
Я зову медсестру, гуляющую с Греси, и прошу ее последить за ней еще несколько минут. Она говорит, что с радостью присмотрит, и я останавливаю Дэниела, чтобы забрать корзину из-под ланча и его белый халат из беседки.
— Если я беременна, ты все еще захочешь отправиться в Форментеру? — спрашиваю его.
— Да, определенно. Тогда у нас будет, что отпраздновать. В любом случае, тебе не придется паковать много одежды.
Он посылает мне сексуальную ухмылку, пока надевает свой белый халат на футболку-поло, берет корзину в одну руку, а мою руку в другую, и ведет в дом, его шаги такие большие и быстрые, что мне приходится чуть ли не бежать, чтобы поспевать.
Мое сердце колотится, и это не из-за нашего темпа. Это из-за того, что я не только жива, но и обожаю свою жизнь. Это все, что Элисон бы хотела для меня, и даже намного больше.
Конец