Я отклоняюсь назад и смотрю на него.
— Зачем? У нас же нет книги, чтобы передать ему.
— Просто обсудить варианты, — он обхватывает моё лицо своими огромными ручищами.
— Доверься мне, ладно? У нас есть преимущество. Нам просто нужно быть поумнее.
— И какое же у нас преимущество, когда книга у него?
Дэниел опускается лбом на мой.
— Мы единственные, кому известно, что ты до сих пор жива. Мы обговорим наши варианты, составим кое-какие планы и даже подождем, если придётся. Я вломлюсь в его дом и украду чёртову книгу, если придётся.
— Ты на самом деле думаешь, что у нас получится?
— Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.
Я киваю.
— Ладно.
Он отклоняет голову назад, пока наши глаза не встречаются.
— Обещай мне, что не сделаешь ничего глупого.
— Обещаю.
— Я ни разу не нарушал слова, данного тебе, и никогда не нарушу.
— Знаю, — я улыбаюсь, когда он стирает слезы под моими глазами. — И я так же никогда не нарушу своего слова, данного тебе.
Он поворачивается, чтобы взглянуть на часы.
— Нам нужно выходить на ужин через полчаса, — он улыбается, после того, как наклонившись, целует меня. — Как бы нам расслабить тебя к этому времени?
В животе все переворачивается от возбуждения.
— Покажите мне, что же у вас есть, доктор Дровосек.
Его смех низкий и сексуальный.
— Вы знаете, что у меня есть, мисс Коул. Но я даже ещё не начал показывать, что я могу с этим делать.
Дэниел расслабил меня ооочень хорошо… дважды, и я чувствую себя уже не так ужасно, когда мы входим в итальянский ресторан недалеко от нашего отеля.
Мускулистый мужчина со светлыми короткострижеными волосами подходит к Дэниелу с ухмылкой. Они по-мужски обнимаются, похлопывая друг друга по спине и подначивая.
— Ты забыл остальные свои волосы на задворках офиса, костюмчик? — Дэниел подкалывает Сэма.
— Отвали, мужик. Я вижу седину у тебя в висках.
На Сэме рубашка с галстуком, его бицепсы проверяют на прочность материал. Он поворачивается ко мне с тёплой улыбкой.
— Приятно познакомится, Элисон, — говорит он мягко. — Соболезную по поводу твоей сёстры.
— Спасибо. Мне тоже приятно познакомиться с тобой.
Он пожимает мне руку, и этим тут же мне нравится. Мы направляется к столику сзади, и я просто наслаждаюсь, слушая, как двое мужчин подначивают друг друга пару минут.
Дэниела я видела только в отношениях доктор-пациент в Хоторне, и мне нравится эта расслабленная, незащищенная сторона его. Его улыбка лёгкая, и он смеётся. Когда он кладет свою руку мне на плечи, я ощущаю, будто часть его теплого поведения просачивается в меня, стирая во мне потребность сию же минуту раскрыть Декса, чего бы то мне это ни стоило.
Я все ещё хочу, чтобы он умер или его посадили. Но Дэниел прав — нам нужно быть умнее в этом.
После пустяковых разговорчиков и наших заказов, Дэниел успокаивающе потирает моё плечо и прочищает горло. Думаю, пришло время того, чтобы мы обсуждали мою проблему.
— Эм, Сэм, — говорит он. — Есть кое-что, что тебе необходимо знать, но это должно остаться только между нами.
Сэм хмурит брови и кивает.
— Если это что-то противозаконное, не говори мне.
— Это не противозаконное, — Дэниел поворачивается ко мне. — Я доверяю этому парню свою жизнь. Ты можешь сказать ему.
Моё сердце нервно колотится, пока я встаю со своего стула, обхожу стол со стороны Сэма и присаживаюсь рядом с ним. Я наклоняюсь поближе и шепотом открываю правду по поводу своей личности. Его дыхание подскакивает, когда я говорю ему, кто я на самом деле.
— Не может быть, — говорит он низким тоном.
Когда я заканчиваю и откидываюсь снова на стул, он встречается с моими глазами, на его лице запечатлено сочувствие.
— Мне так жаль, — говорит он.
Дэниел подхватывает, говоря тем же полушёпотом, что Сэм и я.
— Не зови её по имени и не говори ничего, что...
— Я понял, — говорит Сэм, кивая. — Я понимаю.
Я иду обратно, чтобы сесть рядом с Дэниелом, скользнув рукой в его. Он сжимает её и говорит Сэму.
— Так вот, я ездил сегодня за книгой, и Мэделин сказала, что отдала её обратно Дексу.
Сэм вздрагивает. Едва различимо, но я вижу. После тяжёлого вздоха, он говорит:
— Она возможно, никуда и не привела бы. Колдвелл — неуловимый сукин сын. Он всегда умудряется выйти сухим из воды.
— Должен быть другой выход, — говорю я умоляющим тоном. — Я знаю некоторых людей, с которыми он имеет дело. Может, можно пригрозить им арестом, заставить их давать показания против него?